Flot3000

11 августа в Севастопольском горсовете прошел круглый стол «Этические, социальные и экономические перспективы развития мега-кластера "Севастополь"». Он проводился в рамках совместного проекта «Содействие экономическому развитию и занятости», который реализуется Севастопольской торгово-промышленной палатой при финансовой поддержке и совместно с Немецким бюро технического сотрудничества в Украине (GTZ).

Согласно разосланному в СМИ анонсу, участники круглого стола собирались говорить «о повышении конкурентоспособности и устойчивости бизнес-среды малых и средних предприятий Севастополя путем формирования эффективных сетевых локальных, региональных, национальных, трансграничных и трансъевропейских партнерств (кластеров) и реализация их планов совместных действий».

Речь должна была идти о проведении сбора и анализа данных (кластерные исследования) по созданию сетевых региональных, национальных и международных партнерств и для разработки их совместных планов действий, в частности, кластера «Херсонес Таврический», мега-кластера «Севастополь», локального кластера «Бухты Севастополя» и ряда других.

Забегая вперед, скажем: несмотря на оживленную и интересную дискуссию тема мега-кластера «Севастополь», что называется, не была раскрыта. Основной причиной, как показалось, являлся довольно средний уровень докладов, а также отсутствие не то что целостного, но даже более-менее единого понимания у всех присутствующих, что же такое, собственно, «кластер», вынесенный в заголовок круглого стола.

Многие из выступавших, очевидно, имели самые общие представления о кластере, скорее воспринимая его как модный термин, к тому же предложенный в качестве обязательного использования спонсорами мероприятия. Другие, может быть и, понимая акценты в теме «кластера», однако, в силу собственных интересов старались привязать к ней сугубо свои собственные ключевые сообщения.

Кластер без единства – невозможен

Согласно одному из определений (из которых, впрочем, ни одно не может претендовать на полноту ввиду молодости самого термина), кластер (cluster) – это сконцентрированная на некоторой территории группа взаимосвязанных компаний: поставщиков оборудования, комплектующих и специализированных услуг; инфраструктуры; научно-исследовательских институтов; вузов и других организаций, взаимодополняющих друг друга и усиливающих конкурентные преимущества отдельных компаний и кластера в целом. «Примером кластера является Силиконовая долина в США», эта иллюстрация часто используется в европейских статьях для пояснения нового понятия.

В то же время, сам термин используется в нескольких смыслах. Его аналитическое значение отличается от практического: для исследователя кластер – это некая географическая реальность, дающая альтернативу изучению предприятий по отдельности и по отраслям; а для планировщика кластер – это, как правило, желательное в будущем явление, объект стратегического планирования.

Наконец, в чиновничьем и управленческом быту модное словосочетание используют и просто как синоним слову «совокупность всего на данной территории», что и бросалось в глаза на данном круглом столе.

Первым объектом применения «кластерного подхода» в Севастополе, судя по всему, станут бухты города. Отдельным проектом, которым займется ассоциация «Аура», будет составление схемы оптимальных транспортных перевозок, моделирование логистики, исследование трудовых потоков в районе бухт Омега и Балаклавская.

Здесь мы видим исследовательский подход к кластеру: его еще нет, но будущие создатели уверены, что он необходим. Однако, кроме аналитиков, в кластере должны быть равно заинтересованы и власти, и бизнес, о чем не замедлили напомнить участники дискуссии.

Действительно, кластер в постиндустриальном обществе просто необходим. Но насколько понимают это власти Севастополя? Взаимный интерес властей и бизнеса выглядит, на примере кластера Балаклавский бухты, таким образом: при составлении детального генерального плана Балаклавы на карту наносятся все существующие, «имеющие право быть», и будущие, необходимые с точки зрения властей, объекты.

Соответственно, «сносятся» сначала с плана, а потом и в жизни, все мешающие этому торговые точки (например, расположенные на будущих путях или на месте зон отдыха).

Насколько, в свою очередь, консолидирован городской бизнес, ведь для создания кластера или мега-кластера каждому придется в чём-то поступиться, причем добровольно? Власти со своей стороны могут предложить бизнесу, взамен на поступление сиюминутными интересами, детальное информирование о перспективных и бесперспективных направлениях.

Однако в наше время такая информация целиком и полностью является предметом теневых рыночных отношений между отдельными чиновниками и бизнесменами. Коррупционная схема настолько действенна, что в открытости власти есть не просто серьезные, но даже фундаментальные сомнения. Действительно: представляет ли себе читатель, как ради создания «кластера» и развития региона госслужащие перестанут быть эксклюзивными осведомителями, а то и попросту агентами бизнеса во власти?

Бриллианты Херсонеса

Отдельным кластером, «членом мега-кластера Севастополь» станет Национальный заповедник «Херсонес Таврический», который включается в еще один мега-кластер «Діамантове намисто України» («Бриллиантовое ожерелье Украины»). В отличие от всех других, этот проект явно экс-территориальный и трансрегиональный. По замыслу сотрудничество предполагает обмен туристическими потоками, составление общих маршрутов по Украине, передвижные коллекции.

Главный акцент в понятии «кластер», в традиционном понимании, делается на географической общности всех его участников. С этим у Севастополя проблем нет: в силу данных уже только физической и экономической географии он, без сомнения, является обособленным от всего Крыма регионом. К этому же ведут и политические процессы, постоянно отделяющие город от остальной части полуострова и материка. Но вот второй акцент этого понятия – единство целей, интересов, к тому же четко осознаваемое участниками – вызывает большие вопросы.

Как отметил один из выступающих, это уже 16-й (18-й, тут же поправили его!) круглый стол, посвященный созданию кластера в Севастополе. Завсегдатаи круглых столов помнят 2004 год, когда одна из местных чиновниц от экономики ни много, ни мало, заставляла местные предприятия образовывать кластеры.

Давление не дало особых результатов в Севастополе, скорее наоборот, однако в данный момент таланты чиновницы оказались востребованы в Тернополе, откуда рапортуют об успешном создании мега-кластера. Одним из результатов деятельности указанной дамы и является проект «Бриллиантового ожерелья», в которое должен быть включен Херсонес.

Кластер «Экоэнерго» будет создан на основе сегодняшнего Севастополя как тупиковой транспортной и энергетической развязки, требующей альтернативных источников энергии. Создание в городе гелио-коллекторов само по себе может обеспечить до 5 тысяч рабочих мест, утверждал сторонник такого подхода.

И вновь мы сталкиваемся с вопросом, насколько едины интересы властей и бизнеса при создании кластера? Причем не только между собой, но и внутри себя.

Власть в городе разделена на две враждующие «партии» в их средневековом, клановом понимании. О страстях между горсоветом и администрацией знают далеко за пределами Севастополя, каждый активный горожанин уже, кажется, определился, с кем он. Соперничество настолько велико, что на сегодняшний день исключает любые консолидированные решения: Куницын и Саратов, как лидеры «партий», не умеют радоваться успеху города, если это одновременно возвышает соперника.

Еще сложнее обстоят дела внутри бизнеса. Пусть все предприятия и входят в некий географический объект, который хотелось бы превратить в «мега-кластер». Но в реальности сектор состоит даже не из двух, как во власти, а из десятков конкурирующих структур. Может ли что-то консолидировать их на один-два проекта, способных сформировать основу дальнейшего партнерства?

Чужих здесь не любят

Именно исходя из после-промышленного будущего регионов, создатель кластерной теории Майкл Портер настаивал на успешном развитии кластера как залоге устойчивого развития региона. Он же и противопоставлял местные фирмы «пришельцам», транснациональным или просто иногородним и иностранным корпорациям.

Последние являются в регион, как правило, с унификаторскими установками, собственной корпоративной этикой (по сути враждебной местным конкурентам), и противостоят сложившемуся в тихой заводи (если не сказать - болоте) миру бизнеса. При определенном развитии событий «пришельцы» сами могут быть важным и даже образующим звеном кластера, но это бывает редко.

Один такой «пришелец» буквально не сходил с уст выступающих, стоило заговорить о транспорте, бухтах, экологии или трудоустройстве. Это компания «Авлита», собирающаяся построить в городе универсальный перегрузочный комплекс (УПК), мощностью 8,5 млн. тонн в год. В глазах многих выступающих «Авлита» - просто образец такого вторжения в местный колорит.

Поэтому довольно прохладно было воспринято и выступление представителей Донецка, рассуждавших о совмещении реабилитационного города и инновационного производства. Возможно, читалось на лицах многих, «у вас в Донецке», по вашим шаблонам, такое и возможно, но для Севастополя выбор прост: или «угольный гигант», или город-курорт.

Несколько предвзятый подход здесь очевиден. Во-первых, «Авлита» не является «пришельцем» в чистом виде, она эффективно развивает на одной из площадок существовавший в городе вид услуг. Во-вторых, «пришельцы» (имеется ввиду капитал и менеджмент) довольно часто выполняют функции движителей прогресса в конкретном регионе, который привык вариться в собственном соку. Вопрос в том, смогут ли «пришельцы» и «туземцы» наладить взаимовыгодный диалог ради общего блага. В-третьих, повышенное внимание к «Авлите» объясняется тем, что это первый проект подобного масштаба в городе за последние два десятилетия. Когда будут реализовывать, скажем, пятый, таких страстей не будет.

Кстати, о Севастополе как курорте. Город буквально состоит из памятников боевой славы и духовной культуры многих столетий, но из-за особенностей развития в советское время Меккой туризма он так и не стал.

Даже сейчас, будучи открытым для посещений, Севастополь имеет дело, прежде всего, с неорганизованными случайными туристами. Их сегмент вне «высокого курортного сезона» (июль-август) в городе значительно выше, чем в любом крымском городе, однако Севастополь не научился использовать это преимущество.

Набирает обороты еще один, пока тоже неорганизованный, сегмент – конференц-туризм или конгресс-туризм. Его суть сводится к желанию фирм и организаций проводить свои конференции в живописной местности, например в Крыму. И тоже совершенно необязательно в курортный сезон. Для создания «кластера» конгресс-туризма городу не хватает элементарного …. самого кластера, т.е. готовности фирм всячески сотрудничать в этом направлении, а не выхватывать друг у друга случайные заказы.

Перспективность конгресс-туризма огромна, и в условиях кризиса крайне привлекательным является его планируемость: большинство мероприятий анонсируются почти за год до проведения, и для подрядчика это просто идеальный период для тщательной подготовки и обеспечения сервиса на лучшем уровне.

Этика и эстетика кластеростроения

На круглом столе (вспомним его название: «Этические, социальные и экономические перспективы развития мега-кластера "Севастополь"») много говорилось и о так называемой этической составляющей бизнеса. Некоторые выступающие, запутавшись в терминологии, даже называли этику отдельным кластером.

Коротко суть выступлений сводилась к тому, что непрофессионализм в бизнесе и есть проявление его неэтичности. Неэтично обслуживать туристов, курортников и партнеров на таком низком уровне, как это происходит сейчас. Неэтично планировать развитие города, неправильно расставляя приоритеты: ставя на первое место экономические показатели, а не довольство жизнью конкретного горожанина.

Здесь, конечно же, сразу же снова вспоминали «Авлиту» как верх бизнес-неэтичности. Хотя многие упреки сводятся к тезису «ну, не нравится он мне, и все тут»: кому-то режут глаз «банки» зернового терминала посреди бухты («а что будет, когда построят угольный терминал?!»), кому-то – экспансия украинского бизнеса в «город русской славы».

В этих рассуждениях мог бы быть резон: в постиндустриальном обществе население региона хочет видеть у себя то, что, в первую очередь, способствует сохранению и улучшению жизненной среды. Поэтому, как это часто происходит в европейских странах, приоритетом регионального развития становится политика средового обустройства.

Угольный терминал на эмоциональном уровне никоим образом не вписывается в понятие комфортности, уютности, приятности населенного пункта, в котором он строится; впрочем, так бывает со всеми промышленными объектами в глазах людей, которые «еще помнят город без этого завода». Но если взглянуть на сегодняшнюю «среду», в которой живут севастопольцы, то демонизированный УПК окажется далеко не самым страшным объектом.

Проблема в том, что для воплощения подхода «комфортной среды», необходимо не только планирование, но и ресурсы. Например, не понятно, что является более «комфортным» для простого обывателя: снести «режущий глаз» зерновой терминал и еще десятки лет не иметь нормальной канализации на Северной стороне, отравляя стоками горячо любимую бухту, или смириться с работой «ненавистного» объекта, и получить взамен инфраструктуру?

О Черноморском флоте – помолчим…

В этой связи интересно, что фигурой полного умолчания на круглом столе был Черноморский флот России. Как системообразующий фактор он очевиден. ЧФ РФ для Севастополя – символический ресурс для внутреннего потребления. Для осознания уникальности, неповторимости города он играет важнейшую роль.

Но эта система – из прошлого века, она начинает быстро разрушаться. О том, что ЧФ РФ – беда и тормоз для экономики города признают даже горячие поклонники флота. Но еще более очевидно, что Черноморский флот никак не вписывается в концепции туристического, курортного и торгово-промышленного развития Севастополя.

Однако среди присутствующих и выступающих не нашлось желающих высказаться по этой проблеме: сыграла роль и постоянная неразбериха со статусом флота, которая дополняется скандалами и вспышками политических кампаний, дезориентирующих даже бизнес.

Таким образом, саму попытку вообразить и обосновать желаемый вариант будущего для Севастополя следует признать позитивным фактом. Хочется лишь пожелать всем участникам данного процесса меньшей зависимости от стереотипов и более полного учета реальной ситуации в городе.

Алексей Ильяхов, Центр ближневосточных исследований, специально для «ФЛОТ2017»