Flot3000

Предлагаем вашему вниманию третью, заключительную часть исследования вице-адмирала Владимира БЕЗКОРОВАЙНОГО. Вторую часть вы можете прочитать здесь

После референдума и выборов президента закончилось юридическое оформление суверенитета Украины. 6 декабря 1991 года Верховная Рада приняла законы «Про оборону України» и «Про Збройні сили України», а также утвердила текст присяги. Л. Кравчук с 12 декабря 1991 г. приступил к выполнению обязанностей Главнокомандующего Вооруженных Сил Украины и принял решение о переподчинении войск на территории Украины. Но по непонятным причинам он вынес этот вопрос на обсуждение членами СНГ 30 декабря. Такой шаг президента Украины стал своеобразным признанием прав и полномочий СНГ во внутренних проблемах Украины, что дало возможность усиливать давление и вмешиваться в ее внутренние дела.

Штаб Вооруженных Сил СНГ сразу запустил механизм торможения «переприсяги», в Киев прилетела военная делегация СНГ: генерал Е. Пьянков, которого Е. Шапошников отправил вместо себя, главком сухопутных войск В.Семенов, главком ВВС П. Дейнекин и главком ПВО В. Прудников, заместитель главкома ВМФ И. Капитанец. На совещании присутствовали командующие округами и объединениями, а также И. Касатонов. Прибывшие из Москвы генералы и адмиралы не представляли себе, зачем они приехали и что могут сделать, чтобы спасти империю, а поэтому все больше отмалчивались. Не смогли московские моряки ответить, по каким показателям ЧФ отнесли к составу стратегической группировки сил флота СНГ, потому что никакой стратегической роли он не играет с 1854 года. Руководство ВС СНГ было деморализовано тем, что управлять группировкой на территории Украины оно не способно. Этот день был политическим пиком и на ЧФ, офицеры еще не были готовы продолжать службу в Украине.

На Банковой не имели плана действий при подчинении армии и флота. Не зная и не понимая особенностей флота, они его боялись, а поэтому в поисках решений теряли время. Приведение к присяге необходимо было начать с командного состава Вооруженных Сил и флота, для чего еще 6 декабря провести расширенную коллегию, пригласив весь состав военных советов группировок. Президент на заседании Верховной Рады должен был лично привести к украинской присяге командный состав всех группировок Вооруженных Сил и одновременно объявить указы об их назначении на должности. Но этого не произошло, а то, что произошло, не соответствовало политической ситуации в государстве. Только через месяц началось вялое приведение к военной присяге.

В предложенной процедуре фигурировало понятие «добровольное приведение к военной присяге», которое внесло сумятицу в войсках. Никакого добровольного приведения к присяге военнослужащими не бывает: войска к присяге приводят – и никаких размышлений. «Нет» означает: пошел отсюда! Правительство должно было дать право и возможность каждому офицеру и мичману (прапорщику) Вооруженных Сил бывшего СССР определиться со своим гражданством, на что достаточно было 24 часа для консультаций с семьями. Фактически же процедура тянулась до конца 1993 г.

По вине центра больше года оставалась не приведенной к украинской присяге 43 армия. Только в конце октября 1993 г. Министр обороны исправил ситуацию там, где это еще было возможно. Осенью 1993 г. за один день были решены проблемы с присягой в 43 армии: все офицеры и генералы, которые не присягнули, независимо от званий и должностей, немедленно были уволены. Это правильно, поскольку не могут проходить военную службу в национальной армии люди, которые не присягнули этому народу. Но контроль над ЧФ до осени 1993 г. у Украины был перехвачен Москвой окончательно, и исправить эту ситуацию уже было невозможно.

Траектория М. Багрова, или сепаратизм в законе

При решении судьбы ЧФ бывшего СССР постоянно вмешивался не в свои дела М. Багров – глава Верховного Совета Крыма. Стартовав в марте 1990 года с партийной и педагогической работы в Совет народных депутатов Крымской области, М. Багров сразу начал вести работу по превращению Крыма в отдельную республику, используя кризис власти в Москве и поддержав стремление М. Горбачева (для лучшего управления Союзом) демонтировать большие республики, чем значительно увеличить количество субъектов Союза. 20 января 1992 г. он организовал проведение референдума по возобновлению Крымской АССР как субъекта Союза ССР и участника Союзного договора.

После провала М. Горбачева М. Багров добился для Крыма автономии уже в составе Украины. 12 февраля 1991 г. Верховная Рада УССР приняла Закон «Про відновлення Кримської АРСР». С самого начала было ясно, что это решение вызовет раскол между властью Крыма и крымскотатарскими движениями, так как основой предыдущей автономии были именно татары.

М. Багров объединяет парламент Крыма вокруг идеи суверенитета. После провала ГКЧП он воспользовался кризисом власти в СССР, и 4 сентября 1991 г. проводит чрезвычайную сессию Верховного Совета Крымской АССР, во время которой, полностью игнорируя Киев, принимает «Декларацию о государственном суверенитете Крыма». Но реализовать свой «суверенитет» на то время Крым не смог, Киев принятое решение не поддержал. Далее М. Багров решительно использует осторожную позицию Киева при проведении запланированных на 1 декабря выборов и референдума. Он понял, что на Банковой боятся в сложной общественно-политической обстановке потерять поддержку Крыма, поэтому уверенно продолжал свою линию.

В вопросе ЧФ он не искал оригинальных подходов, вооружившись «штатным» комплектом российских аргументов о героическом прошлом и о стратегической роли флота в балканской и южной политике России. Как и для большинства российских политиков, для него проблема ЧФ становится игральной политической картой. Выступая с пророссийских позиций во всем комплексе проблем украино-российских отношений, М. Багров делал ставку на поддержку позиции Кремля и ЧФ, авторитет которых среди крымчан был значительно выше, чем украинских институтов власти. При приближении дня президентских выборов в Крыму искусственно обостряется обстановка по трем направлениям: борьба за статус Крыма как независимой республики – эту проблему в надежде на поддержку русскоязычного большинства активно раскручивали, опираясь на противопоставление мифическому украинскому национализму, все кандидаты в президенты Крыма; противопоставление российского населения Крыма украинцам и крымским татарам – для использования этого фактора на выборах организовали ряд бандитских вылазок против татар; проблема Черноморского флота – тут все кандидаты были единогласны. М. Багров в своем великом заявлении перед крымчанами противопоставляет Верховную Раду Украины Верховному Совету Крыма и прогнозирует дальнейшее обострение отношений как между Украиной и Россией, так и внутри Крыма.

Украина 1 декабря 1992 г. утвердила свою независимость и 8 декабря денонсировала Союзный договор в рамках СССР. М. Багров продолжает борьбу за отделение Крыма, для чего 17 сентября 1993 г. проводит через Верховный Совет Крыма «Закон о выборах Президента Крыма». Он организовал выборы в январе 1994 г. и проиграл их. Народ 30 января 1994 г. голосовал не «за», а «против» тех, кого уже знал, поэтому победил Ю. Мешков, которого люди пока еще не знали.

Переходный период

Ялтинское соглашение определило переходный период на три года. За это время правительства должны были разобраться, что должно отойти Украине, а что – России (корабли и пункты базирования). Провозглашался мораторий на какие-либо политические акции, которые бы касались деятельности флота. Но в соглашении не было главного – не были разработаны «граничные условия» распределения плавсредств, базирования и выполнения раньше подписанных решений президентов. Не определен также механизм реализации мероприятий, которые предусматривались во время переходного периода. Соглашение не выполнялось.

Но механизм выполнения подписанного соглашения все-таки был предусмотрен малозаметной статьей 4, о которой и пойдет речь: «Президенты Украины и Российской Федерации на переходный период назначают консенсусом объединенное командование Черноморским флотом». Это означало, что объединенное командование на протяжении трех лет, по желанию сорон, сможет безболезненно осуществить формирование ВМСУ и ЧФ РФ. Жизнь флота не должна нарушаться, а тем более не могло быть никакого противостояния. На основе права каждого человека определять свою судьбу давалась возможность обучить и сформировать необходимое количество экипажей кораблей как для Украины, так и для России. Характерной чертой переходного периода было то, что флот де-факто на протяжении трех лет должен быть «единым», а после переходного периода естестевенным образом он превращался в «объединенный». На этот раз президенты сделали попытку проявить мудрость, но не довели дело до конца.

Прошел год после ялтинской встречи президентов Украины и России, а проблема не сдвинулась с места. Так как же развивалась ситуация после Ялты? Начали готовиться к новой встрече президентов в Москве. Не хватало дополнительных разработок по каждому пункту. Но подписать их могли только два президента. Надежд на то, что «лед растает», стало еще меньше. Ход подготовки будущей встречи и попытки сторон вынести на рассмотрение вариант создания на базе ЧФ объединение флотов обеих стран с общим командованием не вселяли никакого оптимизма относительно того, что такая структура будет создана и утверждена. Однако задача была поставлена.

Массандра

Летом 1993 года силовое противостояние военных моряков на юге Украины угрожало взрывом. Достаточно сказать, что в Севастополе для охраны объектов Е. Балтин заложил традицию применять бронетранспортеры. На агрессивные проделки одной стороны другая отвечала тем же. Практически ежедневно публиковались заявления пресс-центров ЧФ и ВМСУ, в которых звучали взаимные обвинения. Столицы все пустили на самотек, и маховик противостояния продолжал раскручиваться с угрожающей скоростью.

На тропу войны выводились новые и новые общественно-политические силы Крыма, особенно активизировались сепаратистские группировки, которые поддерживала крымская власть. В этой мутной воде уплывала вся грязь бывшего коммунистического режима, появилось много «рыбаков», которые спешили воспользоваться случаем, когда политически еще не оформленная республика оказалась в глубоком системном кризисе. Багровы, грачи, пархоменки, которые в советское время боролись против народа, возглавив антиукраинское движение, превратились в «выразителей надежд россиян». Именно они, опираясь на своих соратников в России, стали выталкивать народ на улицы и площади, стремясь оторвать от Украины Крым или хотя бы Севастополь.

1 июля 1993 года пресс-служба Президента России распространяет сообщение: «В последние дни отдельные деятели России, спекулируя на эмоциях, выступают с заявлениями и призывами, рассчитанными на то, чтобы подогреть и без того напряженную обстановку на ЧФ и в Крыму. Не имея права говорить от имени России или военных моряков, они явно преследуют свои цели. Следует знать, что их деятельность не имеет ничего общего с интересами флота и Родины…». То же имело место и в Украине, эти провокаторы пытались и сегодня пытаются развалить украинско-российские отношения и довести до вооруженного конфликта.

Многие надеялись, что ЧФ останется «единым флотом» на Черном море. Понятно, что идея «единых Вооруженных сил», а затем и «стратегических сил СНГ», несовместима с понятием суверенитета и конституции, поскольку невозможно такое военное объединение вписать ни в какие правовые рамки.

Идея «объединенного флота» на Черном море имела право на существование, поскольку она не противоречит суверенитету и проверена во времена Варшавского договора. Поэтому этот вариант «переходного периода» изучался в штабе ВМСУ. Путь, который вел к такой развязке проблемы ЧФ, был включен в Ялтинское соглашение (статья 4).

«Объединенное командование» должно было стать структурой, под руководством и контролем которой проходил бы «бракоразводный» процесс. Только после разведения сил в национальные группировки перед ним могли быть поставлены задачи по организации сотрудничества флотов Украины и России на море. Схему реализации этого предложения планировалось рассматривать на переговорах в Массандре 3 сентября 1993 года.

Военная часть делегации, которую должен был возглавлять Министр обороны К. Морозов, прибыла в Крым через сутки. К. Морозов не поддерживал политики уступок Л. Кравчука, поэтому участия в подготовке материалов не принимал. ВМСУ скрупулезно проработали официальную позицию Украины и резервные варианты решения проблемы флота. Было проведено обсуждение материалов с другими специалистами, в том числе с Е. Балтиным. Основой предложения была «организация общего руководства ЧФ и план разведения сил в переходный период».

В 10 часов начались переговоры. Президенты поставили задачи перед главами своих правительств и уединились для беседы с глазу на глаз. События в зале с классическими понятиями о дипломатии не имели ничего общего. Грубо было отклонено предложение Л. Кучмы первой рассмотреть проблему создания объединенного командования ЧФ, а вопросы долгов за газ, ядерного оружия для Энергоатома Украины в конце (было 4 вопроса).

Черномырдин решительно отклонил предложения украинской стороны и жестко настаивал на том, чтобы первым рассмотреть вопрос долгов за газ, а проблемы ЧФ оставить на окончание. Такая последовательность рассмотрения для Украины была недопустимой, потому что убедительной позиции у украинского руководства относительно оплаты долгов за газ просто не было, как и денег.

С первых же минут украинскую делегацию стали «раздирать» за долги. Российская сторона в ультимативной форме обнародовала требование рассчитаться за газовые долги флотом и инфраструктурой Крыма. В такой постановке этот вопрос рассмотрению не подлежал вообще.

Однако пока делегации, в соответствии с регламентом, продвигались к флотскому вопросу, который стоял в конце, по настроению россиян стало понятно, что при рассмотрении этой проблемы что-то произойдет. А пока что мы вели переговоры. В. Шмаров доложил предложение Украины о создании объединенного командования ЧФ, при помощи которого можно было заменить противостояние на диалог, организовать поиск взаимоприемлемых решений относительно раздела ЧФ и создания флотов Украины и России, а в дальнейшем предполагалась возможность плавного перехода к созданию нормального механизма их сотрудничества на Черном море.

После В. Шмарова заявление сделал Министр обороны Украины К. Морозов. По-военному четко он заявил, что с предложением правительства не соглашается и настаивает, чтобы ЧФ принадлежал Украине полностью.

Затем слово взял Министр обороны РФ П. Грачев, который «окопным языком» не менее четко объяснил, что «объединенное командование» России не подходит, что он командовал и будет командовать ЧФ, и ему нужно просто, чтобы Украина передала России свою часть флота за газовые долги! Далее слово было предоставлено Ф. Громову, который сказал: «Главный штаб ВМФ просчитал полную стоимость плавсостава и запасов флота, которые оцениваются в 11 миллиардов долларов США». Далее обсуждать перспективы объединенного командования необходимость отпала, ни один вопрос относительно ЧФ не был решен. На том переговоры и закончились, присутствующие получили жесткий урок того, какой угрозой для независимости и суверенитета Украины может стать энергетическая зависимость от России.

М. Багров присутствовал до ключевого момента этого исторического события, обнародовал его детали: «Пригласили президентов, и тогда Б. Ельцин сказал, что готов купить ЧФ, а Л. Кравчук, ‑ что готов его продать. Запись эта была сделана в протоколе встречи». Стало понятно, что сделанные заявления являются частью политической комбинации, о которой мы за столом переговоров не знали.

Официальное заседание закончилось с нулевым итогом для Украины, настал перерыв в работе. Через полтора часа президенты выступили с заявлениями для прессы. Б. Ельцин сразу заявил, что на встрече обсуждалась такая проблема: Черноморский флот с инфраструктурой передается России. И добавил, что «Россия компенсирует Украине стоимость принадлежащей ей половины Черноморского флота». Подписали еще три договора о ядерном оружии, которые были техническими документами.

Л. Кравчук делал заявление вторым и, пытаясь опровергнуть эту постыдную для Украины правду, корректировал заявление Б. Ельцина: «Украина… может рассмотреть вопрос о продаже своей части флота России». Сложилось впечатление, что он не был готов к такому обнародованию.

Но Министр обороны РФ П. Грачев не дал «перекрасить» договоренности Ельцина и Кравчука. Он заявил, что президенты поручили государственным делегациям в месячный срок проработать вопрос и оценить сумму, которую должна заплатить Россия за переданную Украиной часть ЧФ с учетом изношенности кораблей и береговой инфраструктуры. Адмирал Ф. Громов также вставил свои «5 копеек» и обнародовал перед СМИ цену флота, которую выработала российская сторона. За этими подсчетами, стоимость плавсредств ЧФ составляла 11 миллиардов долларов США. Именно эти 11 миллиардов куда-то пропали в 1997 году, когда подписывались «базовые соглашения по ЧФ».

Возвращаясь в Киев, в аэропорту Л. Кравчук, продолжая отрабатывать «задний ход», заявил журналистам, что никаких решений в отношении раздела флота, продажи России украинской части Черноморского флота вообще не принято. Но это уже была стрельба по воробьям, пуля уже вылетела. В прессе протокол относительно флота не появился, его не включили и в официальные сборники, которые совместно издавали МИД Украины и России.

Словом, договоренности в Массандре активно раскручивали украинские и российские политологи и политики. Протокол в прессе появился не сразу, может быть, не появился бы вообще, если бы не заявления с диаметрально противоположными мыслями, протесты и даже уверения, что никаких договоренностей не было. А протокол был лаконичный: «Поручить государственным делегациям Украины и России в месячный срок проработать все вопросы, связанные с разработкой Соглашения, в соответствии с которым весь Черноморский флот вместе со всей инфраструктурой в Крыму используется Россией и получает российскую символику в том понимании, что российская сторона будет проделывать соответствующие расчеты за ту половину ЧФ, включая и инфраструктуру, которая в действие предыдущих договоренностей должна была отойти к Украине» («Голос України», 10 сентября 1993 г.).

Все усилия, направленные на создание ВМС, оказались напрасными. Хотя это был только протокол намерений, мы уже знали, что, подписывая соглашения, которые ничего не значили, относительно СНГ и «Стратегических сил СНГ», наши лидеры сумели потерять флот, а сейчас, похоже, теряем еще и Крым. Свои намерения российская сторона умела доводить до конца, используя заявления наших лидеров. Для ВМСУ настали новые лихолетья, и мы начали открытую и непримиримую борьбу против этого протокола, чтобы Украина не осталась без флота. С пятью кораблями говорить о ВМСУ было невозможно. Но, судя из протокола, Украина была обречена оставаться без военного флота. Офицеры открыто говорили, что это предательство.

Украинцы считали и считают, что с ближайшим соседом Россией необходимо строить добрые отношения. Согласие президента поделить флот 50 на 50 и значительные уступки в Ялте, хотя, по сути, и были колоссальными экономическими потерями для Украины, у многих вызвали понимание. Почему же в Массандре развивался другой сюжет, - дали палец, а потеряли руку? Почему Россия добивалась, чтобы Украине ничего не осталось? Может, для того, чтобы в Черноморском регионе можно было контролировать Абхазию, Наднепрянщину и Крым, Молдову и, конечно же, Украину, а также Балканы. После геополитических потерь в Средиземном море или в Атлантическом океане России в следующие 30 лет делать нечего.

Российские политики из своей 300-летней истории борьбы за статус морской державы хорошо осознали роль военного флота как политического инструмента государства. Если Украине достанется флот, то она превратится в регионального лидера и получит международное признание как морское государство. А если Украине флот не достанется, то необходимы будут столетия для генетического дозревания морской идеи в континентальном сознании нашего народа. Поэтому был предъявлен ультиматум: или расплатитесь за энергоносители флотом, или перекроем краны.

Был ли выбор?

Да. Его в декабре 1991 года сделал украинский народ и черноморцы, свыше 70% которых проголовали за независимость Украины, а значит и за украинский Черноморский флот.

Украина враждебно восприняла «протокол». С критикой президента выступило много партий и движений. Особый состав кораблей и частей ВМС Украины отослал обращение в СНБО Украины. В нем отмечалось, что при «нерешительной позиции руководства Украины мы потеряем не только Крым, но и независимость Украины». Сделал заявление и Министр обороны Украины, что «он не может взять на себя ответственность за защиту украинских южных границ, если будет принято решение продать украинскую часть ЧФ России» («Рейтер», 11.9.1993 г.).

Самым сложным оказалось служебное положение К. Морозова, он стоял на крайних позициях – «весь флот отходит Украине, а российский контингент выводится из Украины». Позиция патриотическая, хорошо воспринималась украинским народом и публичными политиками.

К. Морозов, выступив против президента, должен был идти до конца, он высказался за расмотрение вопроса о СНБО и ратификацию в Верховной Раде Украины. Позицию К. Морозова поддержал особый состав ВМСУ. ВМСУ также выступил против позиции Л. Кравчука, поддержав своего министра. В заявлениях, отосланных Президенту и Председателю Верховной Рады Украины, а также Министру обороны, моряки выступили против продажи России украинского флота и дальнейшего пребывания на территории Украины российских кораблей.

Это была, конечно, политика, но дальше молчать было невозможно. Искренняя мотивация поступков Л. Кравчука при решении проблем ЧФ станет ясной, если он сам откровенно все расскажет народу, который доверил ему свою судьбу. Нам остается только анализировать его поступки.

Что было за кадром?

Организовывая сепаратистскую кутерьму, «оппозиционеры» украинской независимости рассчитывают на ее распространение за пределы Крыма, приобретения ею затяжного характера, а впоследствии, возможно, и на возникновение террористических актов, без которых ни одно внутреннее противостояние не обходится. Одновременно сам факт расширения внутреннего противостояния будет содействовать искусственному распространению хаоса и разрушительным процессам, диктаторским стремлениям (поискам сильной руки), полному отсутствию глубоко продуманных национально-государственных целей и концепций развития. Всеукраинская смута, хаос и неопределенность, коррумпированность армии чиновников, правовой колапс, слабость власти – все это и сегодня стимулирует продолжение разграбления народных богатств, борьбу финансово-экономических группировок за их захват, раздел и передел влияний. Это определяет экономическую и политическую ситуацию в государстве, усиление разнонаправленных тенденций, дисбаланс составляющих государства, распространяется балканизация. Группы олигархических финансово-промышленных кругов в центре и в регионах непримиримо враждебны друг к другу. Первые пытаются прибрать к рукам все, что есть в Украине, другие – получить возможность независимой эксплуатации региональных ресурсов и урвать от государства и соседних регионов еще больше! Для многих политических сил Крыма, Севастополя и Востока Украины сепаратизм приобрел черты «предпринимательства», разнообразные «грачи» приватизировали этот «промысел» и зарабатывают на нем, неограниченно используя все СМИ государства.

Поэтому собятия 3 сентября 1993 г., кроме попытки решения проблем раздела ЧФ и инфраструктуры Крыма и Севастополя, были связаны с расстрелом российского парламента. Рассмотрим, что еще було нужно Б. Ельцину от Украины в сентябре 1993 года?

Поскольку импичмент Президента РФ в марте 1992 г. сорвался, Б. Ельцин в ответ готовил роспуск Верховной Рады. В действиях Кремля полтора года активно наращивалась репрессивно-милитаристская тенденция. Противостояние поглотило в себя всю публичную политику, - выталкивало народ на улицу. В ответ власть защищалась с оружием. Я лично видел массовое избиение мирных демонстраций и праздничных колон. Известна массовая драка в Останкино, и вслед за ней избиение демонстрации 1 мая 1993 г., которым лично руководил министр внутренних дел Ерин. В те дни все газеты и каналы СМИ издевались именно над парламентариями. Исполнительная власть, а под влиянием СМИ и народ, наполнялась злобой по отношению к своим депутатам, а депутаты в ответ – по отношению к власти. Народ ждал «штурма».

«Хасбулатовский парламент», который занимал радикально агрессивную позицию относительно суверенитета, независимости и территориальной целостности молодой Украины, украинцам также не за что было любить.

После обращения 20.3.1993 г. Б. Ельцина к гражданам России об особом порядке руководства страной с целью преодоления кризиса власти, противостояние между Б. Ельциным и Верховным Советом России достигло пика. Верховный Совет РФ вместе с Конституционным судом начали антипрезидентскую кампанию.

Б. Ельцин искал поддержку в обществе, для чего был необходим «ход с сильной карты». После 1991 г. «политическую волну» московские политики гнали из чувствительной в Росии проблемы Крыма, Севастополя и ЧФ. Антиукраински настроенный Верховный Совет РФ, приняв Постановление «О статусе Севастополя» № 5359-1, эту «карту» уже использовал против Б. Ельцина («Флаг Родины» 1993. Н.129). Поэтому вариантов не осталось и Б. Ельцину пришлось торпедировать решение парламента по флоту и Севастополю на оружие против них самих. Для этого необходимо было договариваться с Л. Кравчуком. В эти ситуации только он мог «подарить Б. Ельцину большую победу в Массандре». Как видим, на аллеях Массандры он нашел понимание, на которое рассчитывал, и это дало ему возможность покончить со своим парламентом.

«Протокол» должен был обратить внимание россиян на позитивное демократическое решение президента по ЧФ. И за счет уступки Л. Кравчука в Массандре замысел Кремля сработал! Организованные на борьбу за спасение демократии в России, СМИ дружно подхватили эту тему и на пустом «протоколе» сделали большую политику. Стало возможным применить танки против парламента. Президентская команда – Грачев, Барсуков, Бородин, Сосковец, Ерин, Тарпищев и Коржаков ‑ подготовила проект Указа № 1400 о роспуске Верховного Совета РФ. Мотивация была законной, поскольку Верховный Совет действовал с нарушением Конституции, от чего противостояние достигло апогея. 20 сентября 1993 г. Указ № 1400 и план были введены в действие.

Выводы

Цель Б. Ельцина была достигнута, можно было вводить танки в Москву и расстреливать оппозицию. Остается тайной, знал ли Л. Кравчук, что своим решением в Массандре он поддержал Б. Ельцина и тот выиграл свою битву за власть, или его просто использовали. Но Л. Кравчук открыл ворота сепаратизма и поэтому оплатил победу Б. Ельцина своим имиджем, который после «массандровского лабиринта» стал в ВМСУ, Крыму и Севастополе нежелательным, о чем мы ему сказали во время перевыборов в 1994 году. Аналогичного благородства Б. Ельцин относительно своего спасителя не проявил, он не прислал «алаверды» и не стал отдавать Л. Кравчуку ни единого корабля из ЧФ для того, чтобы поддержать его на выборах.

Скорее всего, в сентябре 1993 г. мало кто видел настоящую подоплеку событий, которые происходили. На ЧФ назвали «протокол» «торжеством народной мудрости, здравого рассудка и политического разума». Координационный совет офицерский сборов ЧФ заявил о поддержке Президента России и позиции, озвученной на переговорах в Массандре, и считал необходимым немедленно взять флот с его береговой инфраструктурой под юрисдикцию России.

«Массандровский протокол» внес еще больший хаос в проблему. Старые соглашения, по сути, потеряли силу, а «протокол» не мог вступить в действие, поскольку не получил юридической конкретики, поэтому каждый трактовал его по своему усмотрению.

Поспешили определиться провокаторы и в Севастополе. Сессия городского совета Севастополя под руководством В. Семенова, будущим «послом по особым поручениям МИД Украины», демонстрируя свою преданность Москве, «быстренько» выражает недоверие внешней и внутренней политике руководства Украины и выдвигает требование в установленный срок обеспечить выполнение украинской стороной протокола, подписанного в Массандре. Лидеры Фронта национального спасения в Севастополе также не задержались и выдвинули условие: «назначить в Севастополь российского представителя и переподчинить городскую администрацию».

ЧФ разворачивает оборону Севастополя со стороны Украины, поэтому усиливает свою группировку. Из бухты Казачья возле Севастополя в район Микензиевых гор была передислоцирована вместе с бронетехникой рота морской пехота ЧФ, которая заняла позиции на основных транспортных развязках города и возле хранилищ боеприпасов и горючего ЧФ. В два раза (до 2225 чел.) наращивается численность бригады морской пехоты. На всех объектах по побережью размещена охрана из морской пехоты. Украина на это отреагировал неадекватно: ликвидировали 4 бригаду морской пехоты ВМСУ; расформировали 32 армейский корпус СВ ВСУ; сократили батальон морской пехоты ВМСУ в Тыловом.

Кто-то в Киеве принимал решения о разоружении украинского Крыма, в то время как ВМФ России наращивал свои береговые войска в Крыму. Для ВМСУ и патриотически настроенных сил на полуострове после «протокола» борьба за Крым, Севастополь и ЧФ разворачивалась с новой силой. Но кто против кого воюет в Киеве, для них было и остается непонятным.

Истину не спрятать: протокол Украина выполнила, флот и инфраструктура России отданы. Россия получила 81,3% всех плавсредств, для них все вооружение и систему базирования. Кроме этого, захвачена и удерживается вся инфраструктура флота на побережье Крыма, Запорожской и Херсонской областях. Остается только непонятным, - куда делись 11 миллиардов долларов США? Именно в такую сумму за столом переговоров в Массандре были оценены Москвой плавсредства ЧФ.

Как разворачивалась социально-политическая ситуация в Севастополе, Крыму и на флотах, детально раскрыто во многих использованных автором работах: Н. Багров «Крым: время надежд и тревог», Н. Савченко «Анатомия необъявленной войны», А. Чикин «На разломе», С. Горбачев «Севастополь в третьей обороне», И. Касатонов «Записки командующего Черноморским флотом», А. Данилов «Украинский флот: у истоков возрождения», М. Мамчак «Флотоводцы Украины» и «Украина: путь к морю». Добавить к сказанному авторами можно только то, что многоцветие позиций и мнений вызвано амбициями и степенью владения правдивой информацией, а также самосформированной системой политических движений в Крыму и Севастополе, которые отличались от киевской и московской.