Flot3000

Ежегодно, отмечая очередную годовщину вывода советских войск из Афганистана, мы вспоминаем героев той войны. Людей, от которых в непростые времена перестройки родина (та самая, что посылала воевать) фактически отказалась. Но память Афганистана - это не только дань людям, героически исполнявшим свой долг, их доблести и мужеству. Это - огромнейший вклад в военное искусство, повод для переосмысления сути современных конфликтов, неоценимый опыт, к сожалению, так пока до конца у нас и не востребованный.

Во время второй войны в Чечне российское командование с гордостью заявляло: 59% командиров экипажей фронтовой и армейской российской авиации - бывшие “афганцы”. В условиях многолетнего снижения уровня подготовки летного состава и ведения боевых действий в рельефных условиях, схожих с Афганистаном, опыт каждого ветерана стал цениться на вес золота. Бесценен он и для украинских Вооруженных сил: как для нынешних миротворческих контингентов, так и с точки зрения развития отечественного оперативного искусства. Особый вес афганскому опыту придает тот факт, что основной вид вооруженных конфликтов на планете сегодня - как раз партизанская, или так называемая “малая” война.

Официально опыт войны в Афганистане в советские времена не был учтен. По крайней мере, на боевые уставы (с которых, кстати, писались и ныне действующие уставы для ВС Украины) он никак не воздействовал. Если верить представителям командования 40-й армии, по окончании войны на уровне Генштаба ВС СССР были разработаны проекты подобных изменений, инструкции, наставления и методические указания. Все уперлось в политическое решение: по мнению Политбюро ЦК КПСС, противопартизанские (противоповстанческие) действия не могут быть характерными для Советской армии, готовящейся нести свет свободы народам мира, потому опыт Афгана признали ненужным.

Надо отдать должное: сегодня события тех лет активно изучаются, и не только россиянами, для которых это актуально в контексте боевых действий в Чечне, но и украинскими специалистами. Так, несколько лет назад активно подключились к изучению такие учреждения и заведения, как Национальная академия обороны Украины (кафедра оперативного искусства), Центральный научно-исследовательский институт Вооруженных сил Украины, Научно-исследовательский центр оборонных технологий и военной безопасности Украины. Немало позаимствовано и при разработке в свое время Концепции применения ВСУ, проектов новых боевых уставов для нашей армии.

Характерно, что опыт применения советской боевой авиации в Афганистане и россиянами в Чечне в сравнении с подобным опытом американцев в том же Афганистане и Ираке наталкивает на серьезные размышления. В Афганистане для того, чтобы избежать поражения огнем противника, советские летчики при бомбардировке объектов заходили на цель на высоте не менее 1500 м (в Чечне - уже порядка 6-7 тысяч метров) со скоростью порядка 900 кмчас. Типы самолетов (Су-17, Су-24, Су-25) и боеприпасов (корректируемые авиабомбы КАБ-500, неуправляемые ракеты С-25 и С-24, управляемые ракеты малой дальности Х-25 и Х-29), используемые в Афганистане и Чечне фактически одинаковы. Заметим, что подобные вооружения - и в украинской армии. Совершенствование зенитных средств противника заставляет увеличить высоту захода на цель летчиком, как единственный вариант уменьшить угрозу. Как это влияет на точность попадания, например, НУРСами - несложно догадаться. Именно страх перед зенитными средствами противника серьезно снижал эффективность применения авиации в Чечне. Наличие же высокоточного авиационного оружия у американцев (по опыту Афганистана и Ирака, и даже Югославии. “Даже” - потому, что югославы имели войска ПВО регурных войск со штатным вооружением) снижает опасность в десятки раз - для пуска ракеты или планирующей авиабомбы не обязательно заходить в зону действия вооружений противника. Это доказывает, что наша стареющая на глазах фронтовая авиация, отсутствие современных систем вооружения уже завтра сделает ВВС непригодными для применения даже в “малой” войне. Самое обидное состоит в том, что впервые такое “зачаточное” на тот момент высокоточное отечественное оружие, как ракеты Х-25МЛ и Х-29Л с лазерной системой наведения были испытаны в реальных условиях именно в Афганистане. К сожалению, по известным причинам развитие ВТО с того времени прорыва у нас не имело.

Как и во всех современных конфликтах, Афганистан стал серьезным испытательным полигоном для техники и вооружения. Сильнейшим образом опыт войны воздействовал на развитие бронетанковой техники, прежде всего для мотострелковых войск и подразделений ВДВ, являвшихся “главной боевой силой”. Так, уже после первых месяцев войны стало ясно, что дальнейшее усовершенствование боевой машины пехоты БМП-1 (основная техника мотострелковых частей к концу 70-х гг) не имеет смысла из-за неудовлетворительных характеристик прежде всего по огневой мощи, и последний массовый вариант БМП-1 - об.765Сп3 - был снят с производства. В частности оказалось, что 73-мм гладкоствольное орудие 2А28 с невысокой прицельной дальностью 1300 м имеет эффективную дальность стрельбы менее 770 м, чего абсолютно недостаточно в современном конфликте, а угол вертикального возвышения орудия всего в 33 градуса является серьезным препятствием для ведения боя в горах. Отсутствие механизма стабилизации делает невозможным ведение огня с ходу.

Принятая в 1980 году на вооружение БМП-2 с 30-мм автоматической пушкой 2А42 (угол возвышения 74 градуса) и двухплоскостным стабилизатором была намного более эффективной. Однако и она продемонстрировала целый ряд недостатков. Исправить их попытались в новой БМП, разработанной в 1981 году (опытное название - “Объект 688”). В ней также использовали автоматическую 30-мм пушку, против чего категорически выступил министр оборонной промышленности С.А.Зверев, назвав проект “новой машиной со старым вооружением”. Только в 1987 году новая БМП-3 с “тройчаткой” (100-мм орудие-пусковая установка 2А70, 30-мм пушка 2А72 и 7,62-мм пулемет ПКТ) была принята на вооружение. Сегодня россияне считают ее своей гордостью (хотя недостатки БМП-3 все же “повсплывали” во время войны в Чечне), на вооружении ВС Украины таких машин нет.

Недостатки новейших на то время бронетранспортеров БТР-70 проявились в Афгане не менее ярко. Прежде всего это касалось никудышной в применении к условиям Афганистана, и без того пожароопасной (то есть резко снижающей живучесть машины) силовой установки из двух спаренных карбюраторных “движков” ГАЗ-66. На БТР-80, появившимся на вооружении в 1986 году, был установлен уже дизельный двигатель КамАЗ-7403. Представляется очень странным, что уже в наши дни военное руководство абсолютно не учло афганский опыт, направив в Ирак в составе нашего контингента карбюраторную технику. В жарком климате она, как известно, с первых же дней начала демонстрировать свои “прелести”.

Свое признание в Афганистане получили самоходные минометы, позволяющие вести стрельбу с хода. Поначалу в качестве импровизации на многоцелевые бронетранспортеры МТ-ЛБ (кстати, украинского производства) в кормовой части устанавливали буксируемый автоматический 82-мм миномет 2Б9. Впоследствии, уже “обкатавшись” и заработав популярность в Афгане, самоходный миномет “Василек” получил распространение во всех Сухопутных войсках. Позже на базе лицензионных МТ-ЛБ самоходные 82-мм и 120-мм минометы выпускались также в Болгарии.

Роль Афганистана в развитии техники и вооружения ВДВ особенна. Фактически в ходе этой войны воздушно-десантные войска выявили все недоработки в конструкциях стоящих на вооружении боевой машины десанта БМД-1 и принятой в 1985 году уже исходя из афганского опыта БМД-2 с новым вооружением (тут недостатки сходны с градацией БМП). Однако и новая машина десантников не удовлетворила: вооружение из-за компоновки башни использовалось недостаточно эффективно, малая масса машины (что позитивно для перевозки авиатранспортом) стала причиной раскачивания при стрельбе из орудия, и т.д. Так в конце концов возникла БМД-3, принятая на вооружение в 1990 году и являющаяся чисто “афганским детищем”. Аналогов в мире на сегодня эта сугубо “десантная” машина не имеет.

Интересно применение танковых подразделений в Афганистане. “Традиционная” советская тактика, рассчитанная на применение танков крупными массами, в условиях “малой войны” никакого смысла не имела. Танки широко применялись при зачистке территорий, сопровождении колонн, охраны коммуникаций. Интересен опыт использования танков в активных контрпартизанских действиях. Своеобразным “ноу-хау” стала организация проведения зачистки в провинции Гильменд в мае 1984 года, когда танковая рота была придана парашютно-десантному батальону. Танки находились в голове двух колонн, перед ними шли саперы. При этом боевые машины броней прикрывали десант, огнем уничтожая главные цели, а десантники прочесывали местность между танками. В ходе операции потерь не было, хотя по танкам было произведено около 40 выстрелов из РПГ.

В дальнейшем танки активно использовались в составе штурмовых групп, особенно против засевшего в крепостях и различных укреплениях противника. Помимо ведения огня, танки разрушали дувалы и строения ударом корпуса, проделывали бреши в стенах. Главным недостатком имевшихся танков Т-55 и Т-62 была слабая противоминная защита и опять таки способность вести огонь по целям под углом не выше 30 градусов. На основании опыта Афгана появились модификации танков Т-55М1 и Т-62Д (которые сразу стали поступать в 40-ю армию), также были выработаны конструкторские решения, заложенные в новые Т-72 и Т-80. В целом Афганистан засвидетельствовал: при правильной тактике танки весьма эффективны в “малой войне”. Заметим, что соотношение потерь танков в 40-й армии составляли 1 подбитый (в основном подрывом на мине или фугасе) к 20 вышедшим из строя по техническим причинам.

Остается добавить, что тактика действий и организация боевого обеспечения войск в Афганистане - тема отдельная и воистину неисчерпаемая, заслуживающая самого тщательного и глубокого анализа.

Среди систем вооружения, наверное, самым надежным оказался старый добрый автомат Калашникова. К этому стоит вспомнить и сообщение “Ассошиэйтед Пресс” годовой давности: специалисты Пентагона пришли к выводу, что в сложных климатических условиях (имеется в виду опыт Ирака) винтовки М-16 показали полную несостоятельность по сравнению с автоматами АК-47 и АКМ. Есть же вечные вещи!

В то же время заслуживает на особое внимание роль снайперов и снайперского оружия в Афганистане. Хрестоматийным стал случай, произошедший осенью 1985 года в районе Доханаи-Гори, когда всего два моджахеда-снайпера несколько часов удерживали два батальона (!) 149-го полка, и нейтрализовать их смогли лишь огнем орудий БМП. Абсолютное отсутствие грамотного подхода к подготовке снайперов привело к фактическому отсутствию профессионалов в советских армейских подразделениях. К глубокому сожалению, такое положение вещей имеет место и в нынешней российской армии, и в Вооруженных силах Украины. Подход известен: оружие новобранцам в подразделении выдает командир по собственному усмотрению, и если товарищу рядовому досталась снайперская винтовка СВД, значит он - снайпер (в то время как в западных армиях кандидаты на должности снайперов после конкурсного отбора проходят курс спецподготовки до полугода). Это пример того, как необоснованно был проигнорирован опыт Афгана. И если для нашей армии в этом лишь элемент потенциальной слабости, что еще можно исправить (и, слава Богу, понемногу исправляется), то россиянам такая легкомысленность дорого обошлась во время обоих войн в Чечне.

Опыт Афганистана засвидетельствовал: фактически СВД применялась на дальности до 300 метров (при забитых в ТТХ 1200 м). Уже тогда возникла потребность в снайперском оружии большого калибра с дальностью прицельной стрельбы более 1500 метров, способного поражать противника в легких укрытиях, оставаясь вне зоны поражения его оружием. В России таковым стала винтовка В-94 калибра 12,7 мм и с прицельной дальностью 2000 м. Заметим, что подобная винтовка такого же калибра была еще в конце 90-х гг прошлого века разработана украинским объединением ТАСКО, но у нас дальше демонстрации единичных образцов на выставках дело пока не идет, а в войсках даже не слышали о существовании подобного оружия.

Вторая проблема наших снайперских винтовок, выявленная в Афганистане и давшая еще одно направление в развитии отечественного стрелкового оружия - большие габариты, неприемлемые для использования в воздушно-десантных и подразделениях спецназа. Известно, что снайпер подразделения ВДВ (у нас - парашютно-десантных подразделений аэромобильных войск) десантируется фактически безоружным - из-за большой длины СВД приземляется в специальном контейнере, “привязанном” к хозяину. Это делает сомнительным воплощение главного принципа ВДВ “с воздуха в бой”, поскольку снайперу необходимо время уже на земле (что говорить об огне с воздуха) “расконсервировать” винтовку. Специалистами Вооружения Минобороны Украины еще несколько лет назад были разработаны варианты модернизации СВД в штурмовую винтовку по схеме “буллпап” (на манер разрекламированного украинского автомата “Вепр”, переделанного из “Калашникова”, или российских винтовки СВУ и снайперского автомата СВУ-АС из той же СВД). Однако когда украинские парашютисты аэромобильных войск и разведчики-спецназовцы увидят это оружие - еще большой вопрос.

Мы привели лишь некоторые примеры того, насколько уже оказался важным опыт той далекой войны. Оставаясь актуальным, он должен оказать и свое воздействие на направления нынешнего реформирования армии. Не стоит забывать, что опыт этот оплачен кровью.

СПРАВКА «ФЛОТ2017»

- Если к февралю 1980 года численность контингента советских войск в Афганистане составляла 85 тыс человек, то к середине 1985 года - 150 тыс.

Афганская армия имела в своем составе 11 пехотных, 2 мотострелковых и 3 танковых дивизии, объединенные в три корпуса - Гардезский, Кабульский и Кандагарский. Если во время премьера Хафизуллы Амина вооруженные силы насчитывали 90 тыс человек, то к 1986 году, в результате потерь и дезертирства, в армии оставалось около 40 тыс солдат и офицеров. В ВВС, имеющим в своем составе 150 боевых самолетов и 30 вертолетов, служило порядка 7 тыс человек. Кроме этого, правительство Афганистана имело в своем распоряжении 5 бригад пограничников и 4 бригады спецназа, 30 тыс милиционеров (Царандой) и 35 тыс сотрудников госбезопасности (ХАД).

Силы повстанцев в разные годы войны колебались от 120 до 200 тысяч человек. Основной их слабостью было отсутствие единого командования: помимо четырех основных лидеров партизанского движения (Ахмад Шах Масуд в долине Панджшер и на северо-востоке страны, Измаил Хан на севере и северо-западе, Абдул Хак в районе Кабула, и Амин Вардак на юге), действовали еще порядка 200 региональных командиров, часто полностью самостоятельно.

- Тактика действий партизан имеет сходные черты в разные годы и в разных регионах мира. Боевые действия моджахедов разделялись на такие типы: оборона горных долин и мелких населенных пунктов, блокады гарнизонов противника, нападения на колонны транспорта и боевой техники, действия в городах.

Тактика действий советских войск, по классификации западных специалистов, была направлена на выполнение таких задач: действия спецназа (засады и минирование горных троп, уничтожение складов и штабов моджахедов, отдельных полевых командиров. Однако до 1985 года спецназ выполнял и несвойственные задачи: охранял авиабазы, высшее командование, штурмовал опорные пункты и т.д.), оборона гарнизонов и опорных пунктов, охрана коммуникаций и транспортных колонн на марше, авиа- и артудары по базам противника, операции по прорыву блокады гарнизонов, операции по зачистке.

- Главными слабостями афганских партизан признаны следующие: отсутствие централизованного управления, слабая подготовка повстанцев (прежде всего это отсутствие тактической подготовки у младших командиров), неумение использовать современное оружие (когда последнее в основном китайского, египетского и американского производства стало поступать через Пакистан), отсутствие медицинского обеспечения.

Слабые стороны советских войск: неготовность личного состава 40-й армии к боевым действиям против партизан, к тому же в условиях горного Афганистана (специализированные горнострелковые подразделения выглядели бы более естественно, нежели мотострелковые), невостребованность нарабатываемого боевого опыта (при смене контингента прибывало молодое пополнение, не имеющие никакой соответствующей подготовки, это касается и офицерского состава), плохая организация связи и управления, отсутствие оперативности в действиях войск (авиация реагировала на вызовы, после всех согласований в штабах, спустя 2-3 часа после вызова), ухудшение морально-психологического состояния личного состава в ходе продолжения боевых действий.

- За 9 лет (с января 1980 года по январь 1989 года) афганские партизаны уничтожили 12 тысяч грузовых автомобилей и автоцистерн, около 1000 БТР и БМП. Согласно официальных данных, за время боевых действий погибло около 14 тыс советских солдат и офицеров, примерно 50 тыс получили ранения (неофициальные сведения - 40-45 тыс погибших, до 130 тыс раненых). По западным оценкам, СССР истратил на войну в Афганистане около 80 млрд долларов, что фактически подорвало советскую экономику.