Flot3000

В украинской политике, говоря о внешнеполитических приоритетах Украины, давно стало модным в качестве «тяжелого оружия» аргументационной базы использовать отечественный оборонно-помышленный комплекс с его потенциалом и перспективами. Это – универсальный аргумент, словно идеально созданный для политических спекуляций.

В Украине все знают об «исключительных» возможностях отечественного ОПК, а равно и их нереализованности. А, в связи с тем, что общество слабо представляет себе реальные перспективы экономической и военно-технической политики собственной державы в случае того или иного внешнеполитического «варианта», вопросом ОПК смело оперируют как атлантисты и евроинтеграторы, так и сторонники «восточного курса». То есть одни утверждают, что ОПК не способен полноценно развиваться «под диктатом» России, и может полностью реализоваться лишь в условиях свободной конкуренции и самостоятельного определения партнеров в Европе, другие, - что приближение к Европе и НАТО означает полную гибель украинской «оборонки».

Проблема видится в том, что во всех указанных случаях телега ставится впереди лошади. То есть, определяя перспективы украинского ОПК, изначально указывается его роль в международной политике, а не определяются собственно его интересы, как это должно быть.

Для того, чтобы трезво проанализировать перспективы развития оборонно-промышленного комплекса Украины, необходимо учитывать ряд основополагающих моментов.

Прежде всего, стоит ответить на вопрос: способен ли ОПК развиваться, ориентируясь в первую очередь на национальные потребности, т.е. на заказ Вооруженных Сил Украины? Ведь парадокс «оружейной Украины» состоит в том, что она, находясь среди лидеров по производству вооружения и военной техники (ВВТ) в мире, в отличие от большинства ведущих стран-производителей, ориентируется в основном лишь на внешний заказ.

Оно и понятно: возможности украинского ОПК определены выполнением ежегодных заказов на сумму до 2 млрд долл, а ежегодный заказ украинской армии составляет порядка 100 млн долл (200 млн – как желаемая, но сегодня никак не досягаемая планка). При этом главный ориентир в сфере закупки ВВТ Вооруженными силами Украины – номинально действующая Госпрограмма развития вооружений и военной техники ВС Украины – остается чем-то вроде декларации о намерениях, средства на ее реализацию не выделяют даже в минимально обоснованном объеме. И нет никаких оснований утверждать, что ситуация в сфере новейших разработок и проивзодства ВВТ для украинской армии в обозримом будущем кардинально изменится.

В то же время об указанной проблеме общеизвестно. Однако она – далеко не единственная проблема внутреннего свойства, мешающая становлению и реализации украинского ОПК.

Пытаясь создать четкую структуру производства и экспорта украинского вооружения, еще 20 июля 2007 года СНБОУ приняло стратегическое Решение «О ходе реализации Государственной программы реформирования и развития оборонно-промышленного комплекса на период до 2010 года». В первозданном виде этот документ действовал недолго. Информируя общественность о своей деятельности, СНБОУ уже 15 февраля 2008 года официально сообщил об изменениях, введенных в действие Указом Президента Украины от 28 февраля 2008 года за №171/2008, которыми отменялся подпункт 5 пункта 3 первоначального варианта.

Между тем, даже поверхностный анализ Решения СНБОУ от 20 июля 2007 года дает понимание того, что именно этим скромным подпунктом делалась попытка навести порядок в производстве и реализации ВВТ со штампом «сделано в Украине». В частности, им предписывалось до 1 октября 2007 года создать национальное агентство по вопросам ОПК «со сосредоточением в сфере его управления государственных предприятий, которые осуществляют в установленном порядке хозяйственную деятельность в сфере разработки, изготовления, реализации, ремонта, модернизации и утилизации вооружения, военной техники, военного оружия и боеприпасов к нему, а также корпоративных прав, которые принадлежат государству в уставных фондах акционерных обществ, которые осуществляют в установленном порядке хозяйственную деятельность в указанной сфере».

Вроде бы идея создания национального агентства вполне отвечает нынешним требованиям в ситуации, что сложилась в украинском ОПК. Об этом свидетельствуют и исследования, проводимые в СНБОУ. В частности, в одной из аналитических записок этой структуры указывается, что «процессы, которые происходят в оборонно-промышленном комплексе (ОПК) Украины в последнее время, обрели в последнее время конфликтный характер, превратившись в один из факторов обострения отношений между Президентом и Кабинетом министров. В Украине может начаться неконтролируемое перераспределение финансовых потоков и активов ОПК, которое может происходить скрытно на фоне политического кризиса. Это угрожает утратой позиций Украины на мировых рынках вооружений и торможением технического переоснащения Вооруженных Сил Украины…».

Вместе с этим стоит учесть, что управление финансовыми потоками в украинской «оборонке» осуществляется одновременно указами Президента и постановлениями Кабмина. При этом законодательная база содержит множество пробелов, которые позволяют манипулировать этими потоками, так сказать, участниками процесса, далеко не всегда преследующими одни и те же цели. То есть в случае создания упомянутого агентства возникает вопрос его подчинения или, что более актуально для нынешней политической Украины, его пребывания в той или иной сфере политического влияния определенных сил.

Заметим, что в СНБОУ определяют четыре основных финансовых потока в оборонно-промышленном комплексе общим объемом порядка 1 млрд долларов. Первый (600 млн дол) – проходит через Госкомпанию по экспорту и импорту продукции и услуг военного и специального назначения «Укрспецэкспорт», и создается в основном за счет экспорта вооружений. По официальным данным, больше половины этого экспорта составляют новые образцы вооружений, но до сих пор весьма существенная часть – это излишки армейской техники советского производства. Второй поток (100 млн дол) идет через Национальное космическое агентство Украины (НКАУ), это поставка ракетоносителей для программы «Морской старт» и другие контракты. Третий поток (также 100 млн дол) принадлежит госпредприятию «Авиационный научно-технический комплекс имени Антонова», и создается за счет оплаты воздушных перевозок в интересах иностранных заказчиков (в основном из Европы). Четвертый поток (как мы указывали выше, до 200 млн дол) – чисто внутренний, и формируется за счет заказов Минобороны Украины. Кроме этого, есть еще мелкие потоки по линии отдельных предприятий ОПК, имеющих право на экспорт своей продукции (например, поставка в Россию авиадвигателей предприятием «Мотор Сич»), но здесь речь идет о сравнительно небольших суммах.

На самом деле идея создания национального агентства изначально была призвана решить очень серьезную проблему в украинском ОПК, существующую не первый год, и постоянно обостряющуюся. А именно - смешение права собственности в этой сфере наряду с отсутствием эффективных координирующих структур резко тормозили и тормозят развитие всей сферы, лишая ее и серьезного государственного кредитования (как в России), и привлечения инвестиций со стороны (как в Европе).

В Украине, говоря о европейской и евроатлантической интеграции, почему-то проигнорировали во многих моментах опыт стран Центральной и Восточной Европы, в которых процесс выведения оборонных предприятий из состава министерств и их приватизация состоялись еще до вхождения этих стран в ЕС и НАТО. При этом в составе оборонных ведомств остались лишь единичные ремонтные предприятия. Рыночная реформа в ОПК свелась к передаче функций управления госструктуре в случае сохранения государственной собственности, а монополия государства на производство вооружений была снята. В Украине же сложилась парадоксальная ситуация, когда долгое время одновременно с «совдеповской» системой госуправления предприятиями существовала рыночная внешнеэкономическая схема реализации продукции. А государство сохраняло монополию на производство всех ВВТ аж до 2005 года (сейчас монополия существует только в области космо- и авиастроения).

Сложившаяся на сегодня схема взаимоотношений между ОПК и госструктурами весьма затрудняет процесс международной кооперации в производстве вооружений, что больно бьет по всей украинской «оборонке». В частности, эту сферу в Украине регулирует Закон «О государственном контроле за международными передачами товаров военного назначения и двойного использования» № 549-ІV от 20.02.2003 г., Закон «О государственном регулировании деятельности в сфере транфера технологий» № 143-V от 14.09.2006 г., и целый ряд иных нормативно-правовых актов. Лицензии на экспорт и импорт ВВТ, согласно этой законодательной базы, не связаны с лицензиями собственно производство вооружений, и выдаются Госслужбой экспортного контроля. Что подразумевает содержание предприятием дополнительной службы (внутренней службы экспортного контроля, помимо „традиционных” режимно-секретной службы и представительства заказчика). Такое количество служб на предприятиях, понятно, влияет на себестоимость и усложняет бюрократические процедуры.

Сама процедура получения лицензий довольно специфична. Что интересно, получить лицензию в выполнение международных обязательств Украины можно, только если речь идет о сотрудничестве с Россией или Белорусью. В противном случае лицензия получается по инициативе отдельных компаний, что в Украине является процедурой более чем сложной. Это является серьезным препятствием на пути развития бизнеса в „оборонке”. Да и возможность участия частных инвесторов в проиводстве и экспорте украинских ВВТ была создана лишь недавно, в 2005 году. Подобные же административные барьеры позволяют сомневаться в изменении картины инвестиций в украинский ОПК в ближайшей перспективе. И это при том, что производственная база ОПК страны фактически не обновлялась за все время независимости и изношена в среднем на 80%, то есть на сегодня вопрос инвестирования отрасли – более чем актуален.

Научно-исследовательские структуры предлагают СНБОУ рассмотреть четыре возможных модели организации украинского ОПК.

Первая модель – это создание министерства ОПК на базе профильных департаментов Минпромполитики. По сути, это модернизированная версия схемы советских времен. Она бы позволила государству прежде всего получить контроль над независимой сейчас от Минпромполитики госкомпанией „Укрспецэкспорт”, через которую идет основной финансовый поток. И, кроме того, вывести из состава НКАУ и Минобороны предприятия, дающие еще два финансовых потока, и замкнуть их на себе.

Вторая модель – создание такого же министерства, а скорее – национальной холдинговой компании, которая соединяла бы в себе производителя и экспортера вооружений, на базе самого „Укрспецэкспорта”. Но, как показывает мировой опыт, в этом случае единая компания будет концентрировать внимание на экспорте вооружений в ущерб их производству в интересах национальной обороны.

Третья модель (названная „американской”) наиболее либеральна и предусматривает большую самостоятельность самих оборонных компаний, которые производят и экспортируют ВВТ на свое усмотрение. В этом случае не существует государственного управления, да и ОПК вообще как единой структуры, а роль государства сводится лишь к экспортному контролю. Но если при такой модели, когда отдельные производители жестко конкурируют между собой и на внутреннем, и на внешнем рынках, выживают гигантские компании США, то не факт, что это подойдет в случае с Украиной. Итогом эксперимента может стать даже самоликвидация всей украинской „оборонки”.

И, наконец, четвертая („европейская”) модель взята с примера ЕС. В ней соединяется либеральность американской модели с сохранением присутствия государства в виде единого национального агентства, которое выступает единым заказчиком продукции и для внутреннего, и для внешнего рынков. В этом случае компании конкурируют между собой за получение контрактов от агентства, а государство получает возможность достаточно эффективно контролировать все финансовые потоки.

В целом, стоит заметить, что именно в решении вопроса создания четкой структуры производства и экспорта украинского вооружения и видится основная задача государства в отношении ОПК. И именно от его решения зависят перспективы украинской «оборонки» с ее действительно мощнейшим потенциалом. И только потом должна начинаться «большая политика».

(Продолжение следует)