Flot3000

Моряки с «Нерпы» верят, что с новой системой пожаротушения в море больше не пойдут

Техник-химик АПЛ «Нерпа», мичман Евгений Овсянников рассказал следствию о том, как вел себя в момент ЧП на подлодке «Нерпа» главный подозреваемый по уголовному делу  матрос-контрактник Дмитрий Гробов. Вчера Овсянников встретился с нами.

 - Я был в каюте, когда услышал в коридоре ревун - сигнал «Боевая тревога». Удивился. По правилам, этот сигнал должен был раздаваться и в каюте. Выглянул в коридор. И увидел, что со стороны первого отсека в мою сторону бежит Гробов. Кричит: «Женя, включайся в ПДАшку!» (Персональный дыхательный аппарат. - Авт.)

- Вы с Дмитрием первый раз были в море?

- Мы знакомы с 2005-го. В экипаже никто не верит, что он - надежный наш товарищ - виноват.

- Допускаете ли вы, что на борту все-таки был пожар?

- Я сперва подумал, что был. При нагревании фреон превращается в нервно-паралитический газ фосген. А у меня, кроме токсического отравления, еще и правую руку парализовало. Но при поражении фосгеном нервы не восстанавливаются. А у меня - восстановление. Так что нагрева фреона, а значит, и пожара, не было.

- Что, по-вашему, случилось на «Нерпе» 8 ноября?

- У нас, моряков, мнение одно: был сбой программы в компьютере. Раньше систему ЛОХ всегда запускали вручную по приказу командира. Теперь его запустила электроника. Компьютер, к слову, странно вел себя еще на испытаниях на берегу, на заводе. А еще можно заранее этот сбой запрограммировать - создать программу включения нештатной аварийной ситуации... Первый раз на подлодке применена такая компьютеризированная система включения ЛОХ. Очень верим, что в последний.

А В ЭТО ВРЕМЯ

В систему пожаротушения специально закачали ядовитый газ?

 Вчера мы встретились  с одним из специалистов, который должен был участвовать в испытаниях «Нерпы». Но отказался в последний момент. Потому что Юрий Н. (по его просьбе не называем фамилию) просто испугался выходить в море на «сыром атомоходе».

- С самого начала было нехорошее предчувствие. Лодку должны были сдать еще в августе 2007-го. Так что достраивали ее на ходу. И когда отправили в Большой Камень, полностью не были готовы элементы корпуса. Еще и систему ЛОХ перевели с ручного управления на автоматическое. Мы были против. Я и многие члены экипажа уверены: произошел программный сбой.

- Но ведь матрос признался, что запустил систему...

- Возможно, его заставили. Если сейчас признают, что виновата автоматическая система ЛОХ, придется оформлять море документов, признавать ненужность нового изобретения, а за него уже гранты розданы и деньги. Придется и переделывать ее на лодке. В лучшем случае все это займет 1,5 года...

Я лично знаю командира корабля Дмитрия Лаврентьева. Строгий начальник: команда надевала ПДА за 3 - 4 секунды, кто не укладывался по времени, того наказывал. Он был помешан на безопасности. И при этом - 20 погибших, среди которых начальник химслужбы. Не странно ли? По моим данным, фреон пошел не чистый, а с примесью ядовитого трифтортрихлорэтана. Он дешевле, чем чистый. Возможно, просто хотели сэкономить. На заводе уже вовсю обсуждают, что после анализа фреона выявлено несоответствие норме, правда, пока официально эта версия не подтверждается. Но все признаки есть: люди падали мгновенно, как подкошенные, а сейчас у многих наших ребят повылезали побочные болячки. Вместо 21 пострадавшего в госпиталях уже 46 человек. И это, похоже, не предел.

Максим СИТНИКОВ, Наталья ЖЕЛДАК , "Комсомольская правда"