Flot3000

Сэр Уинстон Черчилль как-то заметил: «Отличие государственного деятеля от политика в том, что политик ориентируется на следующие выборы, а государственный деятель — на следующее поколение». Это высказывание вполне могло бы стать лозунгом второго совместного научно-технического семинара-совещания «Развитие атомной энергетики России и Украины — фактор устойчивого межгосударственного сотрудничества», состоявшегося на прошлой неделе на базе Запорожской АЭС в Энергодаре. Как и предыдущий семинар, проходивший год назад в подмосковном Колонтаево, он был организован под эгидой Национальной академии наук Украины и Российской академии наук. Помимо представителей двух академий, в его работе участвовали руководители, ведущие специалисты министерств и ведомств, предприятий ядерной энергетики и промышленности, научно-исследовательских и проектных организаций, высших учебных заведений двух стран.

Ученые и практики заслушали и обсудили доклады о реализации стратегических планов развития атомных энергопромышленных комплексов (АЭПК) Украины и России, о перспективах международного сотрудничества, опыте эксплуатации АЭС и деятельности предприятий АЭПК, обращении с отработавшим ядерным топливом (ЯТ) и радиоактивными отходами, о научно-техническом обеспечении развития атомной энергетики и промышленности.

«Базовой предпосылкой для успешного сотрудничества наших стран является общность интересов, — отметил в своем докладе вице-президент ОАО «ТВЭЛ» Василий Константинов. — Согласно энергостратегии Украины до 2030 года планируется строительство до 20 новых блоков. И мы как поставщики ядерного топлива приветствуем столь амбициозные планы нашего партнера, надеясь, что по мере роста числа новых блоков будут расти и наши поставки топлива. Ведь ключевым моментом стратегии «ТВЭЛ» (как бы ее не переиначивали в СМИ) является максимальное удовлетворение потребностей заказчиков. Поэтому, когда мы видим со стороны Украины желание самостоятельно производить ЯТ, первыми идем навстречу, предлагая самые совершенные технологии по созданию регионального завода мощностью 500—600 ТВС (тепловыделяющих сборок) в год. Принципиальной новацией является намерение не просто организовать сборочное производство, а развить полный цикл фабрикации с поэтапным вводом трех очередей — от снаряжения твэлов и сборки ТВС до производства таблеток и порошка».

«Формулируя наш проект, мы прежде всего принимали во внимание озабоченность украинских властей вопросами энергобезопасности. Именно поэтому предложили даже более радикальное решение проблемы, чем реализуемое сейчас в Украине через диверсификацию иностранных поставщиков: вместо распределения импортной зависимости — ее принципиальное сокращение. Такое решение предпочтительнее, поскольку опирается на проверенную годами технологию с гарантией получения обновлений, что немаловажно в случае продления топливных циклов. Более того, мы готовы взять на себя обязательства по обеспечению совместного производства услугами по обогащению урана.

Однако должен заметить, что потенциал нашего сотрудничества используется далеко не в полной мере. Судите сами, в то время как с чешскими, словацкими, венгерскими, финскими партнерами мы активно реализуем программы повышения мощности станций, увеличения КИУМ (коэффициента использования установленной мощности) за счет увеличения продолжительности топливных циклов, взаимодействие с украинскими партнерами по этим важным направлениям оставляет желать лучшего», — сказал В.Константинов.

Чтобы стало до конца понятно, о чем речь, следует учесть, что сегодня на украинских АЭС эксплуатируются 15 ядерных энергоблоков российского дизайна (13 — с реакторной установкой ВВЭР-1000 и два — ВВЭР-440). Топливо для них поставляется российским «ТВЭЛом» на основе соглашения, срок действия которого истекает в следующем году.

Украинский промышленный потенциал обеспечивает производство природного урана в объеме около 30% от потребностей отечественных АЭС. К тому же в стране нет мощностей для обогащения урана, не говоря уж о последующих стадиях производства ЯТ, которые сосредоточены в РФ. По мнению президента НАН Украины Бориса Патона, это обуславливает необходимость тесной кооперации наших стран по созданию в Украине завода по фабрикации топлива для АЭС, разведке и разработке урановых месторождений.

Задача создания в Украине мощностей для производства ядерного топлива и его элементов в кооперации с другими странами определена и целевой программой «Ядерное топливо Украины до 2013 года», утвержденной постановлением Кабмина чуть больше месяца назад. Она, в частности, предусматривает увеличение ежегодного производства концентрата урана до 1880 тонн и строительство завода по производству ТВС мощностью 220 тонн обогащенного урана в год.

Разговоры о том, что в интересах национальной безопасности стране необходима диверсификация поставок ЯТ, в Украине ведутся далеко не первый год. Это требование содержится и в «Энергетической стратегии Украины на период до 2030 года», предполагающей наличие не менее трех поставщиков топлива для отечественных АЭС.

Реализовывать задуманное начали в 2005 году: для опытной эксплуатации на Южно-Украинской АЭС установили шесть топливных кассет производства Westinghouse (США). Со временем было поставлено еще 42 кассеты. А в начале 2008-го был подписан контракт на поставку 630 ТВС, что позволяет полностью обеспечить работу трех реакторов Южно-Украинской станции в 2011—2015 годах.

Российская сторона восприняла это, мягко говоря, без восторга. В печати появились заявления, что «по технологическому уровню топливным сборкам Westinghouse еще очень и очень далеко даже до не самых последних российских разработок», да и стоимость американской топливной сборки, по разным оценкам, на 25—50% выше, чем российского аналога.

Подобная реакция российского монополиста вполне закономерна. Хотя в действительности контракт с Westinghouse несущественно повлиял на традиционные объемы поставок топлива. Разве что создал прецедент, обостривший отношения с традиционным поставщиком, срок действия контракта с которым заканчивается в следующем году. Что и подтвердило дальнейшее развитие событий.

В конце января нынешнего года заместитель министра топлива и энергетики Украины Наталия Шумкова сообщила, что переговоры между «Энергоатомом» и «ТВЭЛом» переходят в завершающую стадию. Речь шла о подписании краткосрочного контракта на поставки свежего ЯТ в 2009 году, долгосрочного (до 2026 года) контракта на поставки с 2010 года, договора о закупке «ТВЭЛом» концентрата урана для последующего обогащения и о намерении строительства в Украине завода по фабрикации ядерного топлива.

«Никаких неразрешимых противоречий у сторон нет. Сегодня четыре документа уже практически готовы к подписанию. Идет согласование их отдельных положений», — заявила замминистра.

Не менее обнадеживающе высказывалась и премьер-министр Ю.Тимошенко в ходе четвертого заседания Комитета по вопросам экономического сотрудничества украинско-российской межгосударственной комиссии в апреле. Она заверила, что до 15 июля «мы сформируем и представим для обсуждения долгосрочный контракт на десять лет, который включает полноценное, по всем направлениям, развитие сотрудничества в секторе ядерной электроэнергетики».
Однако к намеченному сроку просочилась информация о том, что у договаривающихся сторон имеются существенные разногласия, из-за чего подписание документов может быть отложено. Так и произошло.

В интервью РИА «Новости» вице-президент «ТВЭЛ» В.Константинов заявил, что украинские власти затягивают подписание долгосрочного контракта на поставку ядерного топлива для украинских АЭС и решение вопроса о строительстве завода по производству ЯТ по российской технологии.

Сообщение главы «Энергоатома» Юрия Недашковского в середине сентября было более оптимистичным: согласование условий долгосрочного контракта на поставки ядерного топлива на украинские АЭС завершено, противоречия улажены. Однако дата подписания документов не была названа. Как выяснилось позже, это должно было состояться 2 октября. Но буквально в последний момент украинская делегация отменила свой визит в Москву (о чем сообщало «ЗН»). Якобы ради того, чтобы подписание контракта состоялось на ноябрьской встрече премьеров Украины и России в рамках заседания Совета глав правительств стран СНГ в Ялте.

Возможно, это показалось бы похожим на правду, не случись 13 октября заседание СНБО, где предметно шла речь о ядерной безопасности страны. Президент В.Ющенко поручил правительству до конца 2009 года проработать вопрос о строительстве завода по производству ядерного топлива на конкурсной основе. Примечательно, что подобной постановки вопроса до сих пор не было — речь шла лишь о выборе партнера.

Одно радует — оптимизм не иссяк. По словам Н.Шумковой, Минтопэнерго рассчитывает на подписание долгосрочного контракта с ОАО «ТВЭЛ» в текущем году.
Правда, у российской стороны видение перспектив менее радужное. В России полагают, что завершения работы над контрактом вряд ли стоит ожидать раньше мая—июня следующего года. Камнем преткновения представляется вопрос о строительстве завода по производству ядерного топлива. Точнее, определение Украиной одного из двух стратегических партнеров — Westinghouse или «ТВЭЛ». Российские эксперты считают, что В.Ющенко открыто лоббирует интересы американской фирмы. Да и заверения Ю.Тимошенко в неизбежности строительства завода, по правде говоря, их не очень радуют. Поскольку премьер «исключительно туманна в вопросе о том, кто войдет в кооперацию с украинской стороной».

С вопросом о том, каковы же на самом деле перспективы подписания договора, я обратился к Наталии ШУМКОВОЙ.

— Подписание договоров, в том числе и долгосрочных, — обыденная процедура для хозяйствующих субъектов. И если бы им никто не «помогал», ничто бы не мешало подписать этот договор. По любым коммерческим условиям поставок, по объемам, ценовым показателям мы всегда сможем договориться. Никогда не бывает идеальных условий — исключительно украинских или исключительно российских, всегда необходим компромисс.

Конечно, этот документ сложный, потому что он подписывается на срок, не соразмерный с тем, на который мы подписали контракт с Westinghouse. Хотя и это можно понять, потому что с Westinghouse мы его подписывали в чрезвычайных условиях: не имея лицензированного топлива и окончательной убежденности в его надежности, перспективах мощностей, развернутых Westinghouse в Швеции. Тем не менее пятилетний срок контракта оправдан.

С россиянами мы считали более разумным подписать контракт с перспективой хотя бы на десять лет. Это позволяет нам не только выстраивать какие-то условия, но и им формировать свою политику на определенный период. Потому что, согласитесь, пять лет — это очень мало. Топливо — продукт дорогостоящий и наукоемкий, в его изготовлении, кроме «ТВЭЛа», задействована еще масса партнеров. Но поскольку этот вопрос увязан со строительством завода, на сегодняшний день это является основным фактором окончательного согласования, я бы так сказала, общего контекста. К тому же к выработке условий строительства завода подключились такие структуры, как секретариат президента, СНБО, вышел указ президента, который предписывает нам до конца года провести конкурсный отбор.

— Вы полагаете, это реально?

— Конечно. Правду говоря, мы считали, что конкурсный отбор уже провели. Мы выслушали позиции сторон, определились по объему предлагаемых услуг, их предоставлению, изложили свою позицию высшим органам власти, которые должны были либо дать нам полномочия по подписанию, либо выставить дополнительные требования. Осталось определить четкие критерии, чтобы наши потенциальные партнеры — Westinghouse и Россия — представляли, как мы их будем оценивать.

Если речь о специалистах, то мы выбираем себе партнеров по профессиональному признаку. Другие говорят, что можно выбрать с учетом политических, экономических, иных интересов.

— Другие — это специалисты?

— Не совсем. Точнее, это не специалисты в данной отрасли, но те, кто отвечает за вопросы нацбезопасности, политику, международные отношения. Возможно, мы не знаем многих политических веяний, может, они не понимают цену вопроса — в чем мы выиграем или проиграем, выбирая того или иного партнера. Мы, я имею в виду атомщиков, профессионалов-энергетиков, готовы объяснить свою позицию и готовы услышать политиков.

В этой связи интересно мнение гендиректора ОП «Атомпроектинжиниринг» Владимира БРОННИКОВА.

— Владимир Константинович, проблема диверсификации поставок топлива для украинских АЭС надумана или действительно реальна?

—И то, и другое. Еще во времена бывшего Союза на Запорожской станции мы требовали от Минатома либо предоставить нам квалифицированного оппонента по топливу, либо научить нас оценивать его конструкцию. Потому что мы первыми начали эксплуатировать блоки-миллионники, а конструированием топлива занималась только одна организация — АКБ «Гидропресс». Следовательно, существовала угроза, что из-за общей ошибки могут возникнуть проблемы.

Когда распался Союз, эта проблема стала еще острее. Но в первый год ЗАЭС все же подписала соглашение с «Гидропрессом» и «Курчатовским институтом» о том, что они научат, передадут все коды и документацию, естественно, на платной основе. Не сложилось. Потом мы стали пытаться диверсифицировать не только проектантов, но и заводы — изготовители топлива, поскольку в РФ началась неразбериха… А топливо нам поставлял только Новосибирский завод химконцентратов. Предлагалось два пути: строительство сборочного завода в Украине или же создание холдинга, куда мы войдем как звено сырьевой цепочки — ураном, цирконием, гафнием. Это был бы совместный бизнес, который подтолкнул бы договориться. Вот в этом смысле я считаю проблему актуальной.
Кроме того, по требованию ЕС 15—20% топлива для атомных станций должно закупаться у другого поставщика. Именно поэтому три реактора Южно-Украинской АЭС, что как раз и составляет 20% от наших мощностей, будут работать на топливе Westinghouse.

Надо отдать должное, из всех этих разговоров россияне сделали правильный вывод: «ТВЭЛ» диверсифицировал как заводы — изготовители топлива (его сейчас выпускают в Новосибирске и Электростали), так и конструкторов, задействовав нижегородских проектантов. Это дало положительный результат, позволив возобновить поставки топлива в Финляндию и Восточную Европу. Насколько мне известно, российскую технологию готов взять и Китай.

— Что нам мешает это сделать?

— Строительство завода в Украине, неважно, по чьей технологии, еще не будет означать, что это предприятие станет полностью украинским. Потому что заниматься мониторингом, усовершенствованием конструкции топлива будут те, кто продаст нам технологию. У нас для этого нет кадров. Чтобы их подготовить, надо пройти определенные этапы. Чем, кстати, мы сейчас и занимаемся на базе Харьковского физико-технического института. Для начала нужны специалисты, которые смогут прочитать любую конструкцию. Заметьте, не разработать, а прочитать: знать нормы и правила других производителей, уметь сравнить их с нашими нормами и правилами.

— То есть речь идет об элементарной грамотности?

— Совершенно верно. Страна, которая взялась за атомную энергетику, обязана ее иметь. Для этого мы и пытаемся создать систему из пяти головных институтов при Академии наук, развить их инфраструктуру. Ведь развитие науки — не задача эксплуатационников, так принято во всем мире.

— Если в России есть два КБ, два завода, то, получается, диверсификация для нас возможна и без Westinghouse?

— Возможна, но при условии, что мы будем управлять этим процессом и нивелируем слишком выраженную политсоставляющую, поскольку «ТВЭЛ» — коммерческая организация. Но чтобы избавиться от политсоставляющей, нужно войти в «ТВЭЛ» акционером. Тогда никакие политические катаклизмы не будут оказывать какого-либо влияния. Потому что ни один политик в здравом уме не станет вредить столь крупному бизнесу.

— Чем мотивировано сотрудничество с Westinghouse?

— Они передали нам технологию, умение конструировать и читать конструкцию. На тот момент россияне оказались к этому не готовы. А Westinghouse заинтересовал наш рынок.

— И не более?

— Я в этом уверен. Из-за 20-процентной доли украинского рынка Westinghouse не станет переносить сюда свой завод из Швеции.

— Но ведь помимо российских и американских, в мире есть и другие разработчики и производители ядерного топлива.

— Да, есть. Но все дело в том, что Westinghouse самостоятельно разработал документацию, запатентовал, лицензировал. Как и «ТВЭЛ». А у других нет лицензионной конструкции необходимого нам топлива. Им нечего предложить. Конечно, у них есть ученые, институты, они могут разработать конструкцию по заказу, но это будет слишком дорого.

— Действительно ли в плане развития атомной энергетики Украина интересует россиян лишь в качестве рынка сбыта?

— Год-полтора назад я бы с этим согласился. Чего греха таить, тогда, допустим, «Атомстройэкспорт» недвусмысленно давал понять: все равно вы от нас никуда не денетесь. Но когда состоялись наши переговоры с канадцами, корейцами, когда мы занялись изучением всего рынка, россияне поняли, что за Украину надо бороться. Их отношение в последнее время существенно изменилось. Появилось желание передать технологии. Это раньше в «ТВЭЛе» утверждали, что рентабельность завода по производству ЯТ обеспечат поставки топлива на 60 блоков. А сейчас этот показатель уменьшился в шесть раз…

— Как вы считаете, почему до сих пор не удалось подписать долгосрочный контракт на поставки российского топлива?

— Я могу лишь высказать предположения. Наверное, одна из причин состоит в том, что переговорный процесс совпал с обострением отношений между лидерами двух стран. А чтобы придать процессу признаки объективности, возникла идея провести конкурс по строительству завода ядерного топлива. Однако проблема в том, что, как я уже говорил, в Украине нет специалистов, знающих технологию и способных подготовить тендерное задание. Следовательно, неясно, каким должен быть этот завод. Поэтому получится скорее пародия, а не конкурс.

— А к стратегии развития атомной энергетики это не относится? Вы лично верите в то, что через два десятилетия у нас появится 22 ядерных энергоблока?

— Конечно, нет. Это не более чем декларация. Именно поэтому мы настаиваем на создании государственной программы развития атомной энергетики. Ее концепция предложена к рассмотрению Минтопэнерго, затем — правительству. Надеемся, в будущем году будет принят соответствующий закон. Иначе все так и ограничится благими пожеланиями. В этом деле нужны не эмоции, а профессиональный подход, учитывающий как можно больше мелочей.

Озабоченность проблемами сотрудничества отражена и в решении второго совместного научно-технического семинара-совещания ученых и производственников-атомщиков двух стран: «В ядерной отрасли на данном этапе наблюдаются процессы, которые снижают эффективность деятельности АЭПК и ставят под угрозу своевременное выполнение намеченных планов модернизации существующих энергетических и производственных мощностей, а также строительства новых. В настоящее время причиной этого является острый дефицит инвестиций и инерционный характер развития ядерной энергетики».
Участники семинара считают необходимым сосредоточить усилия на развитии двустороннего сотрудничества АЭПК Украины и России, включающего строительство в Украине предприятий по производству ТВС, основного оборудования реакторных установок. Для реализации этих задач запланировано создание координационного совета под эгидой НАН Украины и РАН.

Следующий семинар планируется провести через год в России. К слову, по мнению российских коллег, им предстоит приложить серьезные усилия, чтобы уровень очередной встречи соответствовал энергодарской.

Мнения участников семинара в Энергодаре

Алексей ТАРХАНОВ, доктор геолого-минералогических наук, главный научный сотрудник российского ОАО «Ведущий научно-исследовательский институт химической технологии»:

— Этот семинар является прорывом в развитии отношений украинских и российских ядерщиков. Прежде в основном были разговоры, честно говоря, не очень понятные. И это при том, что наши страны настолько тесно связаны, что друг без друга не могут существовать. Россия практически полностью обеспечивает твэлами украинскую атомную энергетику. Это почти 3 тыс. тонн урана в год, что соответствует российской добыче. Поэтому мы заинтересованы в развитии украинской урановой промышленности. Тем более что для этого есть возможности.

У вас прекрасная минерально-сырьевая база, открыты одни из лучших в мире месторождений, есть шахты, квалифицированные специалисты, надо лишь уделить внимание финансированию отрасли. Будем надеяться, что состоявшийся семинар придаст новый импульс взаимовыгодному сотрудничеству и улучшению отношений между нашими странами.

Иван ВИШНЕВСКИЙ, академик, заместитель академика-секретаря Отделения ядерной физики и энергетики НАН Украины, директор Института ядерных исследований НАН Украины:

— По сравнению с первым семинаром с имевшей место политической окраской, нынешний отличается большей конкретикой и продуктивностью. Мы перешли к предметному обсуждению, уточнению позиций и поиску путей сотрудничества. Состоялось познавательное и профессиональное обсуждение вопросов, актуальных для теоретиков и практиков двух стран. К сожалению, слишком мало времени было уделено творческим дискуссиям, но есть основания полагать, что в ходе очередного семинара этот пробел будет восполнен.

Борис ГУРОВИЧ, доктор технических наук, профессор, директор Института реакторных материалов и технологий Российского научного центра «Курчатовский институт»:

—У меня самые замечательные впечатления от этой встречи. Она чрезвычайно полезна. Мы всегда тесно и плодотворно сотрудничали с украинскими коллегами. Друг друга знаем не просто многие годы, а десятилетия. И очень хорошо, что наши связи были, есть и будут. Я неоднократно бывал в Украине, люблю вашу страну. Кстати, в прошлом году путешествовал по Днепру. И, пожалуй, это было самое красивое путешествие в моей жизни, несмотря на то, что полмира я уж точно объездил.

Вячеслав ТИЩЕНКО, генеральный директор ОП «Запорожская АЭС» ГП НАЭК «Энергоатом»:

— И для Запорожской станции, и для атомной электроэнергетики в целом семинар — очень значимое событие. Он еще раз дал понять, что без диалога и сотрудничества дальнейшее развитие попросту невозможно. Хотя сейчас и говорят, что в атомной энергетике наметился ренессанс, но пока что он преимущественно на словах. Нам надо реализовывать передовые научные разработки в производстве — строить новые блоки. Эксплуатационники к этому готовы. У нас есть силы и возможности для подготовки кадров, обеспечения строительства и сопровождения монтажа новых объектов. Отрадно, что в ходе семинара наметились перспективы в изготовлении основного реакторного оборудования, которые, будем надеяться, удастся реализовать.

Борис МЯСОЕДОВ, академик, заместитель академика-секретаря Отделения общей химии и науки о материалах РАН:

— На этом совещании сделан очередной шаг к более тесному сотрудничеству в решении наиболее актуальных проблем современной энергетики. Это прежде всего касается разработки запасов урана. Объединив наши усилия, мы сможем сделать современные технологии добычи и разведки урана более прогрессивными. Скажем, в России впервые в мире родился так называемый мокрый, или подземный, способ выщелачивания без поднятия руды. Второй объект нашего будущего сотрудничества — изучение радиационной устойчивости материалов, которые используются в атомной энергетике. На этот счет есть разные мнения и в России, и в Украине. Это вполне естественно, поскольку не приходится говорить о каком-либо типовом подходе в такой сложной проблеме, где даже в научном плане еще не все ясно. А объединение усилий не только принесет выгоду нашим странам, позволив совместно выйти на международный рынок, но и будет способствовать общему развитию мировой атомной промышленности.

Владимир ПИСКОВЫЙ,Зеркало недели