Flot3000

"Перестройка" в армии остается одним из наиболее волнующих россиян вопросов

В ближайшее время Дмитрий Медведев должен выступить с ежегодным Посланием Федеральному Собранию. По словам президента, только на официальный сайт Кремля "поступило порядка 16 тысяч обращений от граждан и организаций", касающихся самых различных вопросов. Среди тем, наиболее интересующих граждан – ход военной реформы.

В обществе, где почти каждая семья так или иначе связана с армией, вопрос социальной защищенности увольняемых военнослужащих стоит наиболее остро. Не так давно министр обороны Анатолий Сердюков пообещал, что военнослужащих будут увольнять лишь после того, как государство выполнит свои обязательства перед ними. И первым таким обязательством перед бывшими военными Сердюков назвал обеспечение их жильем. Однако уже сейчас увольняемые военнослужащие опасаются, что свои обязательства руководство Минобороны вряд ли сможет выполнить. Во всяком случае, с учетом высоких темпов и жестких сроков увольнения, свои обещания Сердюков, по всей видимости, выполнит не так скоро. Ведь военных-горемык, оказавшихся за воротами части, становится все больше, причем в условиях кризиса, без особой перспективы найти работу, а, следовательно, обеспечить свои семьи. Их единственная надежда – добиваться жилья через военкоматы. По сведениям управления реализации жилищных программ Минобороны, за три года реформ надо обеспечить постоянным жильем 112,9 тыс. увольняемых военнослужащих. Тогда как, по данным экспертов, "неприкаянными" остаются более 117,5 тыс. офицеров. В их числе 60,3 тыс. – с выслугой 20 и более лет и правом на пенсию, а 57,2 тыс. – без пенсии, но с правом на жилье.

Управление военного ведомства регламентирует предоставление жилья в 2009 году только тем офицерам и прапорщикам, которые уволены в рамках оргштатных мероприятий, связанных с реформированием Вооруженных сил. Для этого до конца нынешнего года дополнительно потребуется еще 45,9 тыс. квартир.

Всего до 2012 года Минобороны рассчитывает получить 94,2 тыс. служебных квартир, в том числе 83,7 тыс. – за счет собственного строительства и 10,5 тыс. – за счет реализации государственных жилищных сертификатов.

Вопрос социальной защищенности военнослужащих должен быть вписан в военную доктрину, разработку которой планируется завершить к концу года. После утверждения Советом безопасности и Верховным главнокомандующим эта стратегия на несколько лет станет основополагающим документом внутренней и внешней политики государства.

По логике вещей эта доктрина должна быть непосредственно связана с проводимой ныне реформой в войсках. В этом смысле вызывает недоумение тот факт, что на фоне готовности России отстаивать свои интересы за рубежом в воздушно-десантных войсках из 5,5 тысяч офицеров 1,5 тысячи подлежат сокращению.
А не так давно в центре внимания прессы оказалась самая закрытая структура Вооруженных сил. Неожиданно для самого руководства Минобороны, его предложения о серьезном сокращении боевых подразделений Главного разведывательного управления вызвали широкий резонанс в обществе. После ликвидации нескольких бригад специального назначения в отставку подал начальник ГРУ генерал армии Валентин Корабельников.

В настоящее время только ГРУ располагает средствами космической и радиотехнической разведки. Военные эксперты предполагают, что эти подразделения передадут Службе внешней разведки. Между тем, в США, например, техническими средствами шпионажа распоряжается отдельная служба – Агентство национальной безопасности. Как будут развиваться события и какой облик примет разведка, покажет ближайшее будущее. Скорее всего, публичные дебаты вокруг того, что происходит в недрах самых секретных служб, неизбежны.

В условиях, когда Россия заявляет о себе, как о мощной державе, участие ее армии в конфликтах за рубежом должно быть подкреплено серьезной законодательной базой. Уже никто не отрицает того факта, что в Южной Осетии воевали призывники. В российской армии практически нет частей, которые на 100 % укомплектованы на контрактной основе, большинство из них комплектуются по смешанному принципу. Поэтому, в случае ввода в зону боевых действий, трудно разделить личный состав воинской части или подразделения на служащих по контракту и тех, кто служит по призыву. Между тем, последняя категория должна дать официальное согласие на участие в боевых действиях. Так что необходимо учесть опыт прошлогодней военной кампании и решить вопрос комплектования вооруженных сил для операций за рубежом.

Другой, не менее важной проблемой, которая стоит сегодня на повестке дня, является финансирование Министерства обороны. Сейчас уже приблизительно подсчитаны необходимые расходы на выполнение госпрограммы вооружения до 2020 года. Однако ответа на заявки о необходимых объемах ассигнований от правительства до сих пор не получено. Во всяком случае, кабинет министров не выразил свою готовность или способность обеспечить эту заявку, оттягивая момент, когда нужно будет дать ответ на вопрос о том, в каком состоянии наше вооружение и военная техника будут находиться к 2020 году.

В свою очередь, сейчас нельзя определить и готовность самого военно-промышленного комплекса освоить ту часть затрат, которая будет отводиться на внедрение новых технологий. Угрожающее отставание в технологическом, кадровом плане и по целому ряду других позиций привело к утрате производства элементной базы. Естественное старение кадрового потенциала не восполняется необходимым притоком молодежи на инженерные должности и в конструкторские бюро. Руководство военно-промышленного комплекса констатирует, что отсутствие модернизации на большинстве предприятий может привести к необратимым результатам. В ВПК отмечают, что наши сегодняшние мировые конкуренты выпускают многие аналогичные образцы вооружения и военной техники гораздо лучшего качества и за меньшие деньги.

Андрей Кузьминов, Новая политика