Flot3000

Глава Счетной палаты Валентин Симоненко рассказывает о критическом положении дел в государственной казне

Глава Счетной палаты Украины Валентин Симоненко в силу своей должности знает очень много тайн и секретов финансовой жизни страны. Центральный орган аудита и контроля за бюджетными деньгами Украины, который подотчетен исключительно Верховной Раде, часто выявляет крупные махинации с государственными деньгами, почти всегда давая весьма критические, но непредвзятые выводы по финансово-экономической политике властей всех уровней. Не зря аудиторов этого ведомства всерьез побаиваются все украинские чиновники и политики. Мы попросили Валентина Константиновича откровенно рассказать об истинном положении дел в госказне, оценить реальную ситуацию в Нацбанке, а также в НАК «Нафтогаз Украины».

— В адрес Минобороны сейчас прозвучало много упреков о крупных махинациях и нецелевом расходовании бюджетных средств. На ваш взгляд, требует ли это министерство сейчас особого внимания со стороны Счетной палаты?

— Да, но не сейчас, а постоянно. Все вопросы финансово-хозяйственной деятельности Минобороны и проведение военной реформы в целом всегда находились и находятся в поле зрения Счетной палаты. За последние три года мы рассматривали на коллегии эти вопросы шесть раз и по результатам аудитов давали соответствующие выводы и предложения. И кто бы ни был министром — Анатолий Гриценко или Юрий Ехануров, а до этого Александр Кузьмук — к чести Минобороны военные всегда очень четко реагировали на все поднятые проблемы и недостатки. Всегда быстро собиралась коллегия министерства, наши замечания рассматривались и принимались соответствующие меры. По сравнению с другими министерствами работа Минобороны по выводам коллегии была достаточно конструктивной и эффективной. Сегодня уровень организации финансово-хозяйственной деятельности здесь довольно высокий.

Что касается последнего факта обвинений в адрес Минобороны и лично министра Еханурова, то, исходя из опыта наших проверок и моей многолетней работы во главе Счетной палаты, убежден, что это элементарный административный «наезд». Так серьезные вопросы, тем более с коррупционным подтекстом, не решаются.

Косвенно надуманность проблемы признал даже глава КРУ Николай Сивульский, отметив, что для доказательств всех заявлений по Минобороны необходима будет еще дополнительная проверка налоговой службы.

Таким образом, в итоге получится все точно так же, как у нас всегда получается, и, как говорят в Одессе: «Так ты не вор, так ты не жулик? Так я дико извиняюсь...»

Но, с другой стороны, Министерство обороны — это ни много ни мало — около 200 тысяч вооруженных людей. Теперь уважение и репутация руководства министерства подорваны искусственно, извне. Но проблема даже не в этом: если Минобороны, на наш взгляд, более-менее адекватно реагирует на результаты аудитов в рамках свой компетенции, то Кабинет Министров наши замечания игнорирует. Ряд злободневных проблем финансирования армии, проблем выполнения государственных программ, которые мы ставили и ставим, просто пропадают, уходят в песок. Кабмину не до них.

— Вы имеете в виду хроническое недофинансирование армии?

— Да, и прежде всего в обеспечении выполнения принятых государственных программ. Принята госпрограмма развития вооружений и обеспечения военной техникой Министерства обороны до 2015 г. Как она выполняется? Я могу совершенно четко сказать: с опозданием минимум на три, а то и четыре года.
Вторая госпрограмма — утилизация боеприпасов в 2008—2017 гг. Она выполняется ровно на 15% от принятых решений. Третья — это программа комплексного обеспечения военнослужащих жильем. Выполняется в лучшем случае на 20—25%. Думаю, хватит перечислять.

Главное — правительство не реагирует на результаты аудита, подчеркиваю, конституционного, независимого органа финансово-экономического контроля страны. Поэтому если вернуться к претензиям по Министерству обороны, то сработал старый принцип — от вашего стола нашему столу. Вы нам — Юрия Луценко, а мы вам — Юрия Еханурова...

— Минобороны действительно уже давно, а сейчас в особенности, финансируется по остаточному принципу...

— Не будем говорить «по остаточному», я бы сказал, что министерство финансируется по недостаточному принципу. Но главное даже не в этом. Нет системы, политики в решении этого важного вопроса. Например, оборонный заказ, систему формирования которого мы несколько лет назад критиковали предельно жестко. Ну как можно было в оборонный заказ включать покупку картошки, других продуктов питания? Картошку убрали, но оборонный заказ по-прежнему очень мало общего имеет с тем, чтобы обеспечивать заказами нашу оборонную промышленность. У нас до сих пор получается, что оборонная промышленность, т. е. военно-промышленный комплекс, находится как бы с одной стороны, а оборонный заказ — совершенно с другой.

— В Украине один из самых экспортно-ориентированных в мире ВПК — более 80% того, что производит оборонка, идет на экспорт...

— Ну почему восемьдесят? Сегодня можете добавить к этой цифре еще 10%.

— Интересно узнать вашу оценку состояния дел в бюджетной сфере. Насколько сбалансирован госбюджет в этом году, как и за счет чего правительству удается декларировать его выполнение и даже перевыполнение в эти месяцы?

— Мы как внешние аудиторы в своем ежегодном послании-экспертизе госбюджета на 2009 год дали четкое заключение. Этот бюджет, цитирую почти дословно, несбалансирован и требует приведения в соответствие с реальными макроэкономическими показателями. Но к нам прислушались лишь отчасти. В одной из статей бюджета было записано, что он должен быть сбалансирован и пересмотрен к 1 мая 2009 г. Сегодня июнь, а воз и ныне там.

— Похоже, пока подвижек не предвидится...

— Судя по заявлениям членов Кабмина, безусловно, все опять повторится сначала. Возьмем 2008 год. Законом был перенесен срок пересмотра Госбюджета на 1 марта. Но прошел март, апрель, закончился год — у правительства так и не дошли руки до выполнения нормы закона. Страна прожила в виртуальном экономическом пространстве с виртуальным госбюджетом. И фактически «заговорила» начало мирового финансово-экономического кризиса, не зная реального положения дел в стране.

А госбюджет — это концентрированное выражение экономической политики государства. Виртуальность бюджета — это виртуальность нашей экономической политики. Думаю, что вы со мной согласитесь, если я изложу основные направления нынешней экономической политики одной фразой — знание умножает скорбь народа. Основная черта нашей сегодняшней финансово-экономической политики — закрытость. Все мы знаем о том, насколько упал ВВП в Японии, в России и Соединенных Штатах — практически во всех странах мира. Уже напечатан квартальный справочник нашим Статуправлением о ситуации с ВВП за первый квартал по всем странам СНГ. И только там, где Украина, стоит прочерк. Скрывают от всего мира, но прежде всего от самих себя.

— Но Минэкономики уверяет, что таковы международные стандарты, что в мире ВВП публикуют поквартально...

— Извольте, даже при такой постановке вопроса квартал уже давно прошел. Скоро следующий закончится. Мы провели свои подсчеты реальной динамики ВВП и совершенно четко по нашей оценке: валовый внутренний продукт Украины уже по итогам первых трех месяцев упал на 21,2% по сравнению с соответствующим периодом прошлого года. На 21,2%! Мы не говорим, что бюджет нужно секвестрировать или делать его с профицитом... Его надо привести к реалиям нашего экономического положения.

— А что будет во втором полугодии, если правительство все же сохранит такую «страусиную» позицию?

— Это далеко не «страусиная» политика, ведь правительство постоянно декларирует о выполнении главного финансового плана страны. Но, известно, и не только Счетной палате, что бюджет уже по первому кварталу не выполнен ни по доходам, ни по расходам. При этом плановые цифры бюджета — и по доходам, и по расходам — устанавливаются бюджетной росписью самим Министерством финансов. По нашим расчетам, которые никто и не берется опровергнуть, от полного провала госбюджет в первом квартале был спасен за счет переплаты налогов и сборов в 1,6 раза от запланированных. Примерно на 14 млрд. грн. Кроме того, невозмещенный НДС — 15 млрд. грн.

— Выходит, бизнес давят уже по-серьезному, и у компаний собирают налоги за будущие периоды?

— Совершенно верно, но не собирают, а выдавливают. Еще вопрос, который для меня кажется самым неприятным, — это возвращение к порочной практике взаимозачетов. Таких расчетов в первом квартале было проведено на 4,6 млрд. грн. Взаиморасчеты сегодня стали применять и по «Нафтогазу Украины», и по Аграрному фонду. Это практика, ведущая в никуда. Даже вспоминать не хочется, к чему привела эта практика в бюджетной сфере в конце 90-х годов прошлого столетия.

Наконец, третий фактор, который все еще удерживает финансовую систему на плаву, — правительство живет по принципу небезызвестного Остапа Бендера: «Запад нам поможет». Вот так — практически за счет этих трех составляющих остается возможность варьировать на грани выполнения-невыполнения госбюджета. Ну о какой целенаправленности финансово-экономической политики можно говорить сегодня?

— Остатки по единому казначейскому счету у нас теперь тоже засекречены. Что по этому вопросу говорит ваша статистика?

— Подводя итоги работы в бюджетной сфере, допустим, за первый квартал, увы, можем прямо констатировать: ресурсный фонд госбюджета тает на глазах. Особенно это видно по нашему общему фонду финансирования, то есть общегосударственным расходам, которые финансируются через общий фонд. С начала года остатки на едином казначейском счете уменьшились где-то на 2,2 млрд. грн. На 1 апреля они составляли всего 22 млн. грн. Это практически ничего. Каждый день поступает где-то около 600 млн. грн. доходов, а здесь такая мизерная цифра. Выходит, мы работаем с колес, ведем не политику, а занимаемся «дырозатыканием».

— Но все это ведь означает состояние внутреннего дефолта — невыполнение государством обязательств по социальным и другим важнейшим статьям?

— Что касается государственных обязательств по социальным выплатам, то это безусловно. Но никто не хочет говорить правду, предпочитают личное счастье.

— А с Пенсионным фондом, по вашей информации, пока все в порядке? Есть из чего платить пенсии во втором полугодии?

— Пока есть. Но я говорю, что это пока. Вы поняли?

— Ясно, что реальная покупательная способность сейчас стремительно падает. Недавно Счетная палата пришла к заключению, что уже в прошлом году именно из-за бюджетных механизмов реальный уровень жизни пошел на спад — впервые за длительное время. Поясните, как через недооценку инфляции и неправильный расчет прожиточного минимума правительство пошло на такое?

— Действительно, сегодня в стране произошло резкое снижение государственных социальных гарантий. Почему мы так говорим? Во-первых, есть статьи 54, 55 Закона о государственном бюджете, в которых размеры государственных социальных стандартов и гарантий «замораживаются».

Во-вторых, основа всех социальных гарантий — это прожиточный минимум, который должен обеспечить более-менее нормальное существование каждого гражданина страны. Он высчитывается через набор продуктов питания, набор потребления промтоваров и услуг так называемой потребительской корзины. Ее содержание должно пересматриваться раз в пять лет. Последний раз он был утвержден в 2000 году и должен был пересматриваться в 2005-м, но до сих пор так и не пересматривался! У правительства якобы руки не доходят.

От прожиточного минимума начисляется минимальная заработная плата. От минимальной зарплаты (а это второй основной показатель всех социальных гарантий) идет расчет минимальной пенсии, медицинского обслуживания и т. д. Из этой базовой цифры затем исчисляются другие льготы, которые связаны и с заработной платой по всем категориям. Но прожиточный минимум у нас сегодня фактически не привязан к темпам инфляции. В результате, если в 2008 г. инфляция подскочила выше 22%, а в расчетах было 5,6%, что же происходит с реальным уровнем жизни в стране? Понятно всем, кроме...

В этом году инфляция продолжает бурный рост, а прожиточный минимум как был рассчитан в начале 2008 г., так и остался на том же уровне. Сколько бы нам сегодня ни говорили о росте номинальной заработной платы, реально она сокращается.

Есть и такая проблема: минимальная зарплата должна быть выше прожиточного минимума. Должна, но у нас с точностью до наоборот: прожиточный минимум выше, чем минимальная зарплата, почти на 10%. В 2008 г. 1,4 млн. работающих в стране имели минимальную зарплату ниже, чем прожиточный минимум. А это ни много ни мало каждый седьмой работающий.

— В распределении денег между регионами, то есть финансировании местных бюджетов, у нас такие же дисбалансы, как в центре?

— Как человек, почти десять лет отработавший в местных органах самоуправления, могу сказать главное: сегодня наши местные бюджеты превратились в кассы по выдаче заработной платы, не более. В первом квартале на экономическую деятельность в регионах направлено всего 0,5%, а 3,1% — на жилищно-коммунальное хозяйство. Понятно ли теперь, как и какими быстрыми темпами мы готовимся к зиме и куда вообще идем?

Согласно Бюджетному кодексу с 2002 г. местные бюджеты у нас стали финансироваться по так называемой формуле межбюджетных трансфертов. Система заработала так, что между регионами сегодня наблюдаются вопиющие дисбалансы в распределении денег из центра.

Вышло, как всегда: благими намерениями дорога в ад вымощена. В 2002-м этим вопросом, кстати, у нас занималась Юлия Владимировна, когда была председателем парламентского комитата по бюджету. Затем на смену пришел Александр Турчинов, который продолжил ее дело. В итоге местные бюджеты начали рассчитывать по формуле. Например, формула, по которой рассчитывается дотация регионам на транспорт, настолько сложна, что я могу сказать: легче рассчитать траекторию полета космического корабля до Альфа Центавра, чем определить, какую дотацию должен получить какой-нибудь поселок.

На самом деле вышло так, что экономическая сущность самой дотации оказалась вымыта из этой формулы. Все замкнуто на централизованной системе распределения бюджетных денег. В итоге, если местные бюджеты еще в 2001—2002 гг. имели 75% собственных доходов и 25% дотаций, то в 2009-м, они имеют 51% собственных доходов и 49% дотаций. Все трансферты сегодня распределяет Кабмин: чтобы сотню метров водопроводной трубы переложить где-нибудь в Донецкой области, нужно, чтобы это утвердило правительство. Даже сделать дорожку в сельсовете сегодня нельзя без Кабмина. Все эти потребности на местах должны попасть в этот громадный талмуд, который сверяют и утверждают чиновники в центре, далекие от понимания дел на местах. И каким бы чиновник ни был, даже если у него звезда благородства во лбу светится, он все равно поделит всех на наших и ненаших, тех, кто ближе и кто дальше.

— Украина недавно получила очередной транш МВФ. Насколько прозрачно сейчас используются средства международных кредиторов и эффективно ли противодействует Нацбанк нынешнему финансовому кризису?

— Верховная Рада дала нам поручение проверять Нацбанк, когда был неслыханный ажиотаж вокруг него и готовилась процедура снятия его Владимира Стельмаха. Все говорили, что он виноват на сто процентов в том, что гривня падает, а Кабмин как бы ни при чем, он не занимается курсовой политикой. Теперь, когда гривня чуть укрепилась, утверждается, что это стало возможным лишь благодаря Кабмину. А это так, кстати.

Я напомню, что Международный валютный фонд согласно уставу, во-первых, дает кредиты на поддержание прежде всего курса национальной валюты; во-вторых — на поддержание международных резервов государства и в-третьих — на поддержание платежного баланса. Это условия так называемых кредитов stand by. Когда говорят, что мы помогли за счет этих кредитов самолетостроению или другим отраслям — это абсолютная манипуляция. Потому что все эти деньги в распоряжении НБУ, который является получателем таких кредитов. Покрытие этими деньгами любой социальной проблемы будет неправомерно.

По решению Верховной Рады мы проверили, как происходило рефинансирование банков за первые три месяца кризиса — в октябре, ноябре и декабре. Вначале в Нацбанк пришла Генпрокуратура, но ее туда не пустили. Затем специальная комиссия парламента — ее тоже не пустили (под предлогом сохранения банковской тайны). Но мы решили вскрыть этот «ящик Пандоры», подали в суд, выиграли его, и нас допустили к этой «великой» банковской тайне.

— И что же в итоге?

— В 2008 г. было выдано коммерческим банкам кредитов на рефинансирование 169,5 млрд. грн. Оказалось, это в 16 раз больше, чем за два последних года. При этом из этих миллиардов в четвертом квартале было выделено 2/3, то есть почти 106 млрд. Наиболее проблемные, как мы выяснили, — 39 млрд. грн., ушедшие на рефинансирование шести банков, так называемые стабилизационные кредиты.

И мы сделали, мягко говоря, вывод: практически все принятые решения в октябре— декабре 2008 г. не соответствовали действующим нормативно-правовым актам, были непрозрачными и не дали результатов, которые были предусмотрены в договорах о рефинансировании.

— А вы располагаете данными по реальной ситуации с нашими золотовалютными резервами?

— На сегодняшний день в действующем законодательстве изъята норма о необходимости мониторинга золотовалютных резервов Счетной палатой. Хотя общемировая практика совсем другая. Леонид Данилович в 1997 г. решил, что доверять это Счетной палате нельзя, и Конституционный Суд вскоре снял с нас эту задачу. Но мы проверяем, как у нас записано в законе, каждый год смету доходов и расходов Нацбанка. И, конечно, по косвенным показателям все данные у нас есть. К сожалению, я не могу давать свои заключения по данной теме.

— Отслеживать движение денег МВФ, стало быть, вы продолжаете. Но, кроме МВФ, у нас есть еще один большой кредитор — Всемирный банк...

— Да, есть. Но когда мы проверили 16 проектов, которые финансирует Всемирный банк на сумму 1,5 млрд. долл., то, к сожалению, сделали очень неутешительный вывод. Из 16 проектов практически ни один не достиг цели. Средства кредитов тратились неэффективно, а $1,5 млрд. с процентами уже скоро придется возвращать. Деньги шли вроде бы по целевому назначению, но эффекта они никакого не дали.

— Счетная палата недавно выступила с заявлением, что реальный госдолг страны — не тот, что декларирует Минфин, а гораздо выше. Чем вызвана разница подсчетов?

— По данным Минфина, государственный долг составляет 24,5 млрд. долл., или почти 190 млрд. грн., и сопоставим с валютными резервами Нацбанка. К сожалению, в цифре, которую я назвал (190 млрд. грн.) Минфином не учтен ряд позиций. Прежде всего средства на обеспечение вкладов бывшего Сбербанка СССР, и государственные гарантии по банковским вкладам. А это уже дополнительно 200 млрд. грн. Кроме того, сюда не входят и наши муниципальные долги, которые каждый берет под свои нужды, но под гарантии Минфина. Сейчас будет бум муниципальных долгов, потому что идет подготовка к Евро-2012. Но самая большая и тревожная проблема — это корпоративные внешние долги. Это прежде всего долги крупных госкомпаний. Вот где сегодня кроется большая проблема, и без вмешательства государства ее не решить.

Но ни мы с вами, да и никто в державе так и не скажет точную цифру ни по госдолгу, ни по долгам компаний. В стране нет закона о внешних и внутренних заимствованиях, как и нет закона о госдолге. Называя ту или иную цифру, у нас каждый орган использует свою методику. А ведь государственная долговая политика давно должна быть поставлена в рамки закона. Иначе в какой-то момент мы неожиданно для себя обнаружим, что даже здание нашего славного Кабмина или Оперный театр в Киеве за долги заберет себе некая частная фирма только лишь потому, что Леонид Черновецкий заложил эти здания под кредиты. К таким ситуациям мы реально можем прийти, если не наведем порядок с нашими муниципальными долгами.

— По НАК «Нафтогаз Украины», который, по вашим заявлениям, имеет чрезвычайно несбалансированный бюджет, огромнейший дефицит и большой корпоративный долг. НАК обвинил вас в том, что Счетная палата якобы раскрыла какие-то закрытые бухгалтерские данные этой компании. Действительно ли эта крупнейшая госмонополия находится в состоянии дефолта?

— Я не буду называть цифры, а только скажу, что вся та гигантская дискуссия, которая ведется вокруг НАКа в СМИ, практически ничего общего не имеет с реальным финансово-экономическим положением в этой компании. Информационный фон формируется очень продуманно, мне даже кажется, целенаправленно.

Например, говорят, что за три последних года НАК получил 16,2 млрд. грн. прибыли. Вроде бы все правильно, но, во-первых, 1,5 млрд. они недоплатили в госбюджет. Во-вторых, 20 млрд. Кабмин списал, штрафов и недоимок — 16 млрд. рассрочили на пять лет вперед и еще 3,7 млрд. не заплатили дивидендов. К тому же 8,7 млрд. НАКу дали в счет погашения разницы между ценой газа для населения, добытого у нас, и газом, который мы импортируем.

Все наши расчеты на 208 листах мы положили на стол руководству компании и попросили сказать, где цифры ошибочные и где тут коммерческая тайна? Замечаний не было. К тому же если три года назад у компании внешний долг был всего 8,9 млрд. грн., то сейчас он зашкаливает за 35 млрд.!

Платежеспособность компании зависит от внешних вливаний. Это горькая, но абсолютная правда. И если что-то случится с этой компанией, то никому мало не покажется.

— Из своих долгов больше половины они должны отдать в этом году?

— Да, только вдумайтесь: в этом году они должны отдать 17,5 млрд. грн. платежей за кредиты, а за счет чего покупать газ для страны? Мы исследуем причинно-следственные связи происходящего и делаем выводы: во-первых, в компании частая смена руководителей. Во-вторых, нарушена система управления, отсутствует подотчетность — толком никто не знает, кому она подчинена. Наблюдательный совет не работает, внутренний контроль не работает. Сначала утверждают финансовый план, а потом — баланс газа, хотя всегда и везде делается наоборот. Финотчетность один год утверждается, другой нет. Отчетность должна утверждаться Кабинетом Министров, а в 2006-м, когда компанию возглавлял Алексей Ивченко, он просто взял этот многомиллиардный отчет и собственной рукой утвердил. То есть сам себе дал добро! Но ни Кабмин, ни Минтопэнерго этого не заметило.

— Выходит, если $5 млрд. Украина не выпросит займы у внешних кредиторов, газа в стране осенью не будет? Еврокомиссия уже отказала, россияне пока ведь тоже не спешат...

— Если найдут источник финансирования, то газ будет.

— Было еще одно интересное заявление Счетной палаты — по поводу нецелевого использования газа собственной украинской добычи. Что это за схемы?

— С 2001 г. было принято решение, по которому весь газ, добываемый компаниями на территории Украины, идет для потребления соцкультбыта. «Нафтогаз Украины» получает компенсацию разницы между ценой импортного газа и газа собственной добычи. Итак, за три последних года в Украине добыто 62 млрд. кубометров газа, из которых компаниями НАК «Нафтогаз Украины» — 58 миллиардов. Однако из этих 58 млрд. всего лишь 47 млрд. кубометров газа было поставлено населению. Где-то 11,2 млрд. за это время потерялись, ушли в неизвестном направлении.

— Возможно, они ушли на какие-то технические нужды?

— Вот именно, кто-то очень хорошо заработал. Не надо прикрываться техническим газом, ведь это не транзитная газотранспортная система, где нужен такой газ для прокачки топлива на экспорт. Только один пример: ОАО «Укрнефть», которое находится в прямом управлении НАКа, за три года добыла 10 млрд. кубометров газа, но продала НАКу не более 780 млн., или 8%. Только за последние два года компания получила из бюджета 8,7 млрд. грн. в виде компенсации разницы в цене приобретенного и добываемого газа. Это, кстати, почти на два миллиарда больше, чем сегодня имеет все Минобороны на свои нужды. Только почувствуйте масштаб в размере дотаций из бюджета!

— В прессе было сообщение, что вы делали проверку по газовым вопросам совместно с Россией. Какая реакция на нее?

— Ситуация абсолютного безразличия к проблемам НАКа со стороны правительства особенно остро ощущается, когда проводишь параллели решений подобных вопросов с нашими соседями. Одновременно с нами коллеги из Счетной палаты РФ проводили аудит выполнения РАО «Газпром» и компанией «РосУкрЭнерго» обязательств по внешнеэкономическим контрактам на поставку газа в Украину и транспортировку его в Европу. Кстати, в этом документе нашими коллегами сделан вывод, что Украиной не производился несанкционированный отбор газа ни в 2007-м, ни в 2008 г. Мы обменялись материалами аудита, установили мониторинг над решением вопросов, поставленных в наших выводах. Так вот, материалы российских коллег уже рассмотрены правлением РАО «Газпром», и советом министров РФ определен целый ряд мер по устранению выявленных недостатков и нарушений. Мы о таком отношении к выводам наших аудиторов можем только мечтать.

СПРАВКА «2000»

Валентин Симоненко бессменно переназначается парламентом на должность председателя Счетной палаты с 1996 года. Родился в 1940 году в Одессе. В 1962 году закончил Одесский инженерно-строительный институт по специальности инженер-строитель. Начинал мастером на строительстве Киевской ГЭС, прошел путь от инженера-строителя до директора завода в тресте «Одесжелезобетон». С 1983 года — председатель исполкома Одесского горсовета, народный депутат, с 1991 — председатель горсовета и горисполкома. В марте 1992 года назначен представителем президента в Одесской области, а в июле этого же года — первым вице-премьер-министром Украины. Депутат ВС УССР 11-го созыва и народный депутат Украины 1-го и 2-го созывов. Заслуженный экономист Украины. Член-корреспондент Национальной академии наук Украины. Автор более 200 печатных работ и книг, посвященных проблемам социально-экономического развития Украины, становлению рыночной экономики, региональной политики, формированию государственных бюджетов. Главное увлечение Валентина Симоненко вне работы — альпинизм. Он мастер спорта, заслуженный тренер, многократный чемпион Украины и СССР по альпинизму, а ныне — президент Федерации альпинизма и скалолазания Украины. Валентин Константинович был руководителем первой украинской экспедиции на Эверест в 1999 году, а также экспедиции «Украина—Гималаи-2001».

Юрий ЛУКАШИН,Еженедельник 2000