Flot3000

Главком ВМФ рассказал президенту России, чем должен отличаться эхолот от лохотрона

В минувшие выходные российским, и не только, телезрителям впервые показали, как выглядит  и держится в своей стихии новый подводный крейсер стратегического назначения, для которого создается ракетный комплекс "Булава".

Легальным поводом стало решение президента  России Дмитрия Медведева выйти в Белое море, чтобы перед важным совещанием в Северодвинске своими глазами увидеть долгожданный корабль, проходящий сейчас заводские испытания.  На катере главкома ВМФ адмирала Владимира  Высоцкого и в его сопровождении глава государства и Верховный  главнокомандующий  приблизился к атомоходу, который находился в этот момент в надводном положении недалеко от заводской акватории  "Севмаша".

Выход в море был короткий, но даже за это время Дмитрию Медведеву, надо думать, успели рассказать, что испытания начались 19 июля и продлятся в специально оборудованном полигоне не менее двадцати дней. Вместе с экипажем под командованием капитана I ранга Владимира Ширина в море находится команда заводских специалистов и контрагентов во главе с ответственным сдатчиком Николаем Семаковым. А оценивает поведение нового корабля, работу его систем и механизмов государственная комиссия во главе с контр-адмиралом Игорем Федоровым.

Еще перед началом испытаний "Юрия Долгорукого" главком ВМФ заявил журналистам, что "особое внимание будет уделено шумности". И тут, как показал его диалог с президентом в новостном сюжете программы "Вести", обнаружились проблемы. Всего несколько попавших в телеэфир реплик, которыми обменялись между собой  Дмитрий Медведев и Владимир Высоцкий, когда обходили на катере новый ракетоносец, дали специалистам богатую пищу для комментариев.
- Эхолот, которым принято измерять глубины, гремит "на весь океан", - пожаловался главком. Это демаскирует корабль. Тут же выяснилось, откуда и почему попала на "Юрий Долгорукий" негодная система, и назван разработчик-монополист - питерский "Океанприбор". Президент понимающе кивнул и предложил с такими безответственными поставщиками не церемониться, а искать замену.

Все это лишний раз напомнило, в каких условиях создавался новый корабль, как выстраивалась под него научная и производственная кооперация. Ведь к 1996 году, когда на "Севмаше" состоялась его символическая закладка, существовавшая в рамках союзного Минсудпрома кооперация была практически полностью разрушена. По словам главного строителя "Севмаша" Андрея Дьячкова, ее восстанавливали в буквальном смысле по крупицам - совместными усилиями с проектантом - ЦКБ МТ "Рубин", при поддержке Военно-морского флота и Министерства обороны.

Нельзя не вспомнить и о том, что еще на стадии проектирования и разработки отдельных систем было учтено и реализовано предложение тогдашнего директора "Севмаша" Давида Пашаева использовать уже готовые корпусные конструкции (так называемые "заводские заделы"), созданные для кораблей других проектов. Пошли на это не от хорошей жизни, а из желания сэкономить  - в частности, на дорогостоящих закупках корпусной стали.

Не в последнюю очередь хорошие личные связи помогли сохранить договорные отношения с прежними партнерами и поставщиками важнейших систем, включая ядерный реактор, парогенераторы и турбину. В этом ряду Андрей Дьячков называет четыре организации: ОКБМ им. Африкантова, Нижегородский машиностроительный завод, Калужский турбинный завод, НПО "Аврора". Проблемные вопросы, неизбежно возникавшие в ходе строительства корабля, в этих КБ и на предприятиях старались решать оперативно, что позволяло выдерживать  намеченный график работ на головном заказе.

В апреле 2007 год, при большом стечении высоких чинов,  в погонах и без,   "Юрий Долгорукий" был, наконец, выведен из стапельного цеха. И слова, которые произнес тогда генеральный директор ЦКБ морской техники "Рубин" Владимир Здорнов, многим врезались в память: "Этот корабль, как ребенок, рождался в муках, - признался он. - Нам предстоит еще очень непростое время - научить корабль ходить, разговаривать, причем на очень серьезном и громком языке. Я уверен, что мы с этой задачей справимся".

Еще два года и два месяца "Юрий Долгорукий" находился у достроечной набережной.  И то внимание, что было приковано к нему, вполне объяснимо: ведь - это не просто головной корабль в новой серии ракетоносцев, но и вообще первая ракетная АПЛ, построенная в суверенной России. Последний раз подобный корабль проводили от набережной "Севмаша" девятнадцать лет назад. Это был заказ 385, известный теперь как "Новомосковск" - завершающий в серии подводных ракетоносцев, несущих службу на Северном флоте в составе группировки стратегических ядерных сил морского базирования. Им на смену и должны прийти корабли четвертого поколения, дорогу которым прокладывает "Долгорукий".

Вслед за головным были заложены еще два ракетоносца этой же серии (шифр 955 "Борей") - "Александр Невский" и "Владимир Мономах". Их максимальное водоизмещение - 24 тысячи тонн, длина  - 170 метров, максимальная глубина погружения - 450 метров, экипаж - в пределах 110 человек, более половины из них - офицеры.

В двенадцати шахтах "Бореев" должны разместиться двенадцать твердотопливных ракет унифицированной системы "Булава-30" с ядерными блоками индивидуального наведения, которые будут способны поражать цели на расстоянии до 8 тысяч километров. Во всяком случае, именно так заявляют разработчики. А что будет на самом деле, покажет опыт - сын ошибок трудных.

Отработка нового ракетного комплекса морского базирования, как неоднократно писала "РГ", производится с подводной лодки "Дмитрий Донской", где командиром сейчас капитан II ранга Олег Цыбин. Очередной испытательный пуск планируется в конце июля. И на "Севмаше", и в экипажах обоих кораблей искренне надеются, что разработчики "Булавы" (Московский институт теплотехники), заводы-изготовители новой ракеты и комплектующих для нее преодолеют возникшие трудности и доведут-таки "до ума" свое детище. Ведь по планам командования ВМФ, стратегические субмарины проекта 955 должны стать основой морских стратегических ядерных сил России после 2018 года.

По своим габаритам и условиям обитаемости ракетоносцы нового поколения  заметно отличаются от тяжелых крейсеров типа "Дмитрий Донской", которые были и, видимо, навсегда останутся самыми большими в мире атомными подводными лодками. Новое время выдвигает новые требования к облику и возможностям современных атомоходов.  

- На корабле необходимо обеспечить минимальные бытовые условия, в остальном все должно быть направлено на обеспечение скрытности и боевой устойчивости, - говорил в интервью "Российской газете" капитан I ранга Константин Митькин, командир первого экипажа на "Юрии Долгоруком". - Ведь мы выходим в море не отдыхать, а выполнять поставленные перед нами задачи.

Других подробностей о своем корабле офицеры-подводники по вполне понятным причинам не приводит. И разноречивые сведения, появляющиеся в открытой печати, предусмотрительно не комментирует. И мы последуем их примеру - не будем пускаться в предположения и пересказы того, в чем сами до конца не уверены. Скажем только: впервые за более чем полувековую историю строительства атомных подводных лодок в нашей стране на стратегической ракетной АПЛ установлен один реактор, а не два, как было прежде на всех "стратегах". И это не копирование американского опыта, а свидетельство возросшей надежности наших энергоустановок, когда уже не требуется реактор-дублер. Ядерная силовая установка, приводящая в движение один гребной винт, позволит лодке развивать скорость в надводном положении до 15 узлов, а в подводном положении до 29 узлов.

В 2003 году на "Юрии Долгоруком" сформирован первый экипаж (командир  - капитан I ранга Константин Митькин). После двухлетней подготовки в учебном центре ВМФ в Сосновом Бору офицеры и мичманы прибыли в Северодвинск, чтобы детально ознакомиться с материальной частью корабля на завершающем этапе строительства и вместе со сдаточной командой провести необходимые испытания. Ко времени вывода корабля из стапельного цеха (апрель 2007 года) сформирован второй экипаж, командир - капитан I ранга Владимир Ширин. Именно под его командованием "Юрий Долгорукий" отправился на заводские испытания.

Прямая речь

Сергей Ковалев, генеральный конструктор ЦКБ МТ "Рубин", создатель стратегических подводных ракетоносцев, академик РАН:

-  Надо иметь в виду, что в отличие от стратегических ракетоносцев при создании многоцелевых подводных лодок, как правило, гнались за скоростью. Поэтому в них очень тесно - особенно в энергетических отсеках.  И коль скоро мы для первых "Бореев" использовали их корпуса, то и у нас в корме тоже будет не очень хорошо…

Российская газета: А еще, говорят, с ходового мостика обзор маловат - швартоваться неудобно.

Ковалев: Это вам скажут про любую подводную лодку. На моих  - точно так же: командир при швартовке не видит ни носа, ни кормы. Если он хочет на самом деле видеть, дана возможность выбраться на крышу ограждения  - поднимается поручень, оттуда можно смотреть и контролировать. И на "Бореях" такую штуку не трудно сделать.  Поначалу, с непривычки, так всегда говорят и  такие замечания делают. А когда приноровятся в плавании, никто на мостик, на крышу, не лезет. Потому что командир прекрасно знает, что делает швартовная команда в носу, что делает в корме. И совсем не обязательно иметь картинку, как на футболе - кто как бегает…

РГ: Парк-троникс на подводных лодках ставить не будете?

Ковалев: Нет.

Александр Емельяненков, Российская газета