Flot3000

Сегодня Военно-морские силы Вооруженных сил Украины – самый «политический» вид ВСУ. Их деятельность – это не только часть общего процесса укрепления обороноспособности нашей страны, но и своего рода дипломатия, противостоящая «российскому натиску» на полуостров. Какие проблемы сегодня наиболее актуальны для украинского флота, в чем видятся пути их решения, каковы перспективы развития ВМСУ? Ответы на эти и другие вопросы – в интервью с помощником министра обороны Украины контр-адмиралом Сергеем БЛИЗНЮКОВЫМ, которое он дал для «ФЛОТ2017».

- Сергей Павлович, после грузино-осетинского конфликта проблемные вопросы, связанные с присутствием Черноморского флота Российской Федерации в Севастополе существенно обострились. Существуют ли угрозы национальной безопасности Украины в связи с базированием на её территории ЧФ РФ?

- Присутствие Черноморского флота Российской Федерации в Крыму, в частности в Севастополе, создают реальную угрозу для нашего государства. Взять хотя бы упомянутые вами недавние события на Кавказе. Дело в том, что присутствие любой иностранной военной базы на территории Украины вызывает, как принято называть это явление в мире, эффект магнита. Что имеется в виду? Притягивание к арендуемому району или объекту, где находятся воинские формирования другой страны, интересов иностранных государств, которые состоят в каких- либо конфронтационных отношениях с этим государством.

Начиная с 1998 года, украинская сторона неустанно инициировала рассмотрение соглашения, которое определяло бы действия Черноморского флота РФ в кризисных ситуациях. И пока мы на практике не оказались в таком положении в Черноморском регионе, мы не могли ощутить серьезность проблемы «магнита-базы». Вот и вышло, что государство, которое присутствует на нашей территории, приняло участие в вооруженном конфликте, и Украина автоматически была втянута в него. Вероятность того, что ответный удар мог быть нанесен на место базирования российских кораблей, которое расположено в Севастополе, хоть и мизерная, но была. Просто в данном случае Грузия оказалось не тем государством, которое могло быть способным пойти на мощную конфронтацию с Россией.

Кроме этого, не следует забывать о возможных в данном случае террористических актах, которые безусловно подвергли бы опасности не только мирное население, но и промышленную инфраструктуру в районе базирования иностранной базы.

- Как в таком случае гарантировать безопасность страны?

- Хочу напомнить, что совсем недавно Россия наконец-то объявила о готовности рассматривать соглашение о действиях Черноморского флота РФ в кризисных ситуациях. В нём, в частности, должны будут четко прописаны действия каждой из сторон. Эта инициатива лоббировалась Украиной на протяжении десяти лет!

Свежи в памяти обсуждения, во время которых оценивалась правомерность запуска кораблей Черноморского флота РФ в бухту Севастополя, после их «победоносных боев» с грузинскими ракетными катерами. Для таких дискуссий было достаточно оснований. Украина, дабы не быть втянутой в вооруженный конфликт, опиралась на международные соглашения и свое внутреннее законодательство, в котором также прописаны меры по предотвращению подобной ситуации. Мы могли не пускать эти корабли в Севастополь. Кроме того, согласно международных документов, регламентирующих правила ведения боевых действий, Гаагской конвенции о правилах ведения войны от 1907 года, нейтральное государство, каковым в той ситуации являлась Украина, имело право на проведение определенных мер, вплоть до ареста экипажей кораблей, если те в течении суток не покинут территориальные воды Украины.

В том случае, когда какая-либо страна арендует часть территории у другого государства, должны быть определенные договоренности, в которых четко прописываются все мероприятия по той или иной ситуации, включая и кризисные. Кроме этого, в них должны быть регламентированы действия сторон после завершения вооруженного конфликта. Это нормальная международная практика.
К примеру, сегодня существует договоренность по взаимодействию пограничников стран СНГ во время кризисных ситуаций, в которой четко определено само понятие кризисной ситуации и порядок пропуска войск в зону конфликта.

- Прокомментируйте, пожалуйста, недавнее сообщение министра обороны США про возможность рассмотрения передачи американских кораблей Украине. Какие это корабли, и для выполнения каких задач они предназначены?

- Передача кораблей одним государством другому широко практикуется в мире. Это могут быть как так называемые избыточные, так и корабли, выведенные в резерв и не представляющие интереса для военно-морской мощи страны. В свое время передачу таких кораблей практиковали и американцы, и итальянцы, и французы, и немцы. Официальных переговоров на эту тему между Украиной и США пока нет. С одной стороны, есть вполне обоснованный интерес Украины таким образом пополнить свой флот современными кораблями США. С другой стороны, американцы готовы рассмотреть такое предложение. То есть, предпосылки для заключения соглашения созданы, дело – за технической проработкой деталей.

При этом надо понимать, что сам характер такого вопроса входит в рамки межгосударственных отношений, а не военных ведомств, и передача боевых кораблей США возможна только после решения Конгресса США. Впрочем, заявления, которые звучат со стороны американцев, целиком позитивные, и это дает перспективу на положительное решение данного вопроса. Постройка нового корвета своими силами в связи с постоянным недофинансированием Вооруженных Сил Украины, в частности ВМС ВС Украины, уже сорвана – увы, это можно смело констатировать. Пополнения корабельного состава, которым от 10 до 30 лет и более, не происходит. Поэтому есть смысл купить корабль, на котором уже установлена современная техника, и начинать обучать личный состав применять вооружение натовских образцов.

- Речь идет о корвете или кораблях другого класса?

- Для Украины нужны корабли океанской зоны. Маленькие корабли типа «Луцк» и «Сагайдачный» нужны нам постольку поскольку. Это корабли могут решать задачи на черноморском театре. Для выхода за пределы Черного моря нужен корабль, который сможет находиться в автономном плавании как минимум месяц и более. При этом корабль океанской зоны должен иметь высокие мореходные качества, выполнять любую задачу на любой отдаленности. Имея Военно-Морские Силы, мы в то же время не имеем корабля, который можем послать, к примеру, в печально известный благодаря сомалийским пиратам Аденский залив. ТТХ наших кораблей позволяют находиться в море две недели, после чего они вынуждены возвращаться на базу.

- А за сколько по времени корабль, к примеру, из Севастополя может дойти Аденского залива?

- По Черному морю до Босфора порядка 400-450 миль. На экономической скорости 14 узлов это займет около 3 суток. Сутки займет пролив Босфор. До Суэцкого канала 4-5 суток, Суэцкий канал - 2-3 суток. В общей сложности получится 2-2,5 недели. Это максимальное время. Если на переходе морем корабль будет идти с максимальной скоростью, то доберется быстрее. Технические характеристики «Сагайдачного» или «Луцка» позволяют за 2,5 недели быть в Аденском заливе, но проблема в том, что у них ограничена автономность плавания, что требует дополнительного суднообеспечения – дозаправки, пополнение запасов продовольствия, техническую поддержку. Обычно если корабли такого класса уходили в автономное плавание, их сопровождало судно специального назначения или плавмастерские, на борту которых находились не только запасы продовольствия, но и топливо, боезапасы. Так же использовались корабли комплексного снабжения, которые на своем борту имели все необходимое для поддержки. На заре независимости у нас были корабли комплексного снабжения, но впоследствии они все до единого были проданы.

Корабли ВМС ВС Украины принимают активные участия в международных учениях и выполняют все поставленные перед ними задачи благодаря подготовленным экипажам. Самое главное для флота - это стабильное финансирование в том объеме, которое он требует.

К сожалению, в отличие от РФ, где есть четкая морская политика, у нас таковая отсутствует, хотя есть соответствующий указ Президента Украины. В тоже время чиновникам Министерства транспорта и связей Украины давно было поручено отработать подобный документ. Но «воз и ныне там». А ведь это один из главных документов, который должен регламентировать развитие в государстве морской отрасли в целом. Это должен быть комплекс мероприятий, предусматривающий перспективу развития флота до 2035 года. Мы должны быть способны защищать свои интересы не только в наших территориальных водах, но и в мировом океане в борьбе с международным терроризмом.