Flot3000

Автор: эксперт Центра исследований проблем гражданского общества

Украина потеряла свою привлекательность как субъекта секъюритарного донорства для глобальных игроков. 45-я Международная конференция по вопросам безопасности в Мюнхене (6-8 февраля 2009 г.) явно продемонстрировала, что мировое сообщество более озабочено формированием нового пространства безопасности, где региональные субъекты находятся вне игры. Эта тенденция оказывается долгоиграющей, во всяком случае на протяжении ближайших 10 лет ситуация не изменится.

НАТО нам не светит, как и ЕС.

Киев стал в определенной мере заложником противостояния по линиям США – Россия, НАТО – ОДКБ. Кроме того, кроме «практического» балансирования между Западом и Востоком, Украине придется в очередной раз согласиться с ролью «разделяющего буфера». Что само по себе, при отсутствии внутриполитического консенсуса и перманентной дестабилизации, может, при условии дистабилизирующего сценария, может привести к плачевными последствиями для суверенитета и государственности.

Стратегическая концепция НАТО и политика расширения в 2009-2010 гг. могут стать переломными для НАТО. На этот период запланировано принятие новой Стратегической концепции Альянса. Однако, подготовка подобного документа и определение политики расширения как одной из ключевых его составляющих, обязательно вызовет дебаты в рамках организации (учитывая несоответствие сегодняшним вызовам и угрозам нынешней Стратегической концепции НАТО от 1999 года, от Альянса ждали принятия нового документа на прошедшем 3-4 апреля 2009 года саммите, однако руководство стран НАТО лишь в очередной раз заявило о необходимости разработать концепцию в ближайшее время – прим. «ФЛОТ2017»).

Альянс нуждается в структурной реформе. На Западе многие считают, что НАТО и его институты все более устаревают и теряют свою актуальность, становятся неадекватными современным вызовам и угрозам. По мнению украинского эксперта Алексея Коломийца, среди интригующих вопросов, с которыми может столкнуться НАТО, станет перспектива модификации и модернизации Вашингтонского договора с внесением новой статьи об «исключении или добровольном выходе из Альянса». Кроме того, в уточнении нуждается само понятие «расширения» НАТО, поскольку среди союзников все отчетливей наблюдается разные подходы во мнениях по этому поводу.

Трансформационный этап, скорее всего не принесет ничего нового и хорошего для Украины. Выработка Стратегической концепции НАТО еще более отстрочит перспективу присоединения Украины к ПДЧ.

Старая Европа не спешит. Вопрос тут не только в украинской внутриполитической нестабильности, которая тормозит евроатлантическую интеграцию Киева. Для Парижа и Берлина более важно не поссориться с Москвой из-за сомнительных политических приобретений в Украине…

По словам европейских лидеров, ЕС считает необходимым активно привлекать Россию к урегулированию вопросов безопасности. Главным элементом чего может стать внедрение Эвиантских предложений президента РФ Д. Медведева по формированию общеевропейской системы безопасности. В качестве реверанса в сторону России может рассматриваться и мюнхенское заявление Николя Саркози о нецелесообразности расширения НАТО на Восток в ближайшую перспективу (лет так 10 – 15).

На нынешнем этапе, по свидетельству Андрея Коломийца, для Украины из возможных сценариев дальнейшего развития Организации Североатлантического договора условно приемлемыми являются только два.

Первый - поддержка трансформации НАТО в глобальный альянс безопасности и стабильности с глобальным членством мировых демократий. Однако, в таком случае, Киев не получит конкретного ответа на свою заявку членства, с учетом того, что статьи 6 и 10 Устава НАТО потребуют безусловного пересмотра. Речь идет о пунктах, которые территориально обозначают зону безопасности НАТО и алгоритм присоединения любого желающего неофита. Польша, например, настаивает на просмотре традиционных обязательств членов НАТО в вопросе реакции в случае нападения на одну из стран членов Альянса, и обоснования новых форм военных действий сил НАТО, таких, как миссии за пределами территории государств НАТО и др.

Второй, не менее абстрактный, направлен на преобразование НАТО в институт глобального действия с членством, ограниченным действующими рамками. При этом, данный сценарий предусматривает активизацию роли не только США в европейских делах, но и увеличение военных бюджетов европейских членов Альянса. Но и это не выход. Во-первых, в условиях мирового финансового кризиса это вряд ли возможно. Во-вторых, это не приведет к интеграции Украины в НАТО в краткосрочной перспективе.

Также следует отметить рост интереса европейских членов НАТО к британской идее создания Сил быстрого реагирования (СБР) в рамках Альянса. Это обстоятельство усиливает внутреннюю дискуссию между союзниками, выступающих за создание Единой европейской армии. Франция видит перспективу в формировании ЕА именно как СБР.

Классическое утверждение о том, что «формирование архитектуры европейской безопасности на период до 2015 года будет определяться адаптацией основных европейских учреждений к новым угрозам, расширением НАТО и ЕС с одновременным перераспределением обязанностей между ними и эволюцией политики безопасности Российской Федерации», начинает терять свою актуальность. В силу новых обстоятельств – как то углубления мирового экономического кризиса, - расширение ЕС и НАТО оказалось под вопросом.

На первый план выходят угрозы внутреннего характера, связанные с выживанием Маастрихтского проекта (социальные вызовы, рост евроскептицизма в самой Европе и пр.).

Кроме того, по прогнозам экспертов, к 2012 – 2015 году станет реальностью качественное разграничение сфер интересов ЕС и США, что станет причиной пересмотра основных направлений деятельности НАТО. Значительных изменений следует ожидать после решения европейского конституционного вопроса, который должен активизировать процессы окончательного определения оборонной и секъюритарной политики ЕС.

Очевидно, что в ближайшее время произойдет качественное реформирование ОБСЕ, значение которой в последнее время заметно снизилось. В похожей ситуации могут оказаться и структуры безопасности, созданные на территориях СНГ (ОДКБ, ГУАМ, ШОС). А это открывает перспективу для расширения географии горячих точек и вакуума безопасности не только в Евразии, но и в Европе.

С учетом вышесказанного, риском для Киева является то, что мы можем оказаться за бортом процесса конструирования европейской системы безопасности в ее глобальном измерении. В 2015 г. для Украины более важным будет не ПДЧ, а место в треугольнике РФ – ЕС – НАТО. В таких условиях Украина может оказаться в ситуации "разменной монеты", как на уровне двусторонних отношениях США - РФ, а так же многосторонних – РФ - НАТО.

Политика нового президента США в отношении Украины в ближайшее время существенно не изменится. В Вашингтоне стремятся к коррекции своей политики в отношениях с Москвой, а поэтому следует ожидать охлаждения к Киеву. Эксперты отмечают, что в ближайшее время Белый дом выступит с рядом инициатив, которые должны переформатировать внешнюю политику Вашингтона, а поэтому Киев займет неприоритетное место во внешнеполитических стратегиях Госдепа. Это объясняется тем, что Америка устала от непрогнозируемости внутриполитической ситуации в Украине. (Автор забывает, что в то же время едва ли политика Обамы в отношении России будет мягче, чем это было при Буше. Скорее, по мнению многих экспертов и исходя уже из нынешних шагов Госдепа, пусть и на фоне его умиротворяющих заявлений, - наоборот. В этом случае Украина будет продолжать играть особую роль в политике США в Восточной Европе. - прим. «ФЛОТ2017»)

Несомненно, что Вашингтон будет пытаться выстроить свои взаимоотношения, с такими глобальными игроками, как Китай и Россия, на принципах неконфликтного решения проблем, партнерства в экономической сфере и снятия угроз применения силы, в регионах, где могут пересечься взаимные интересы. Об этом может свидетельствовать и недавнее турне Х. Клинтон на Восток. В конечном счете - это еще не перезагрузка мировой политики, но начало масштабной работы по формированию глобальной системы безопасности, к которой могут быть привлечены крупные мирровые игроки.

Есть определенные предпосылки и к частичной корректировке политика США в отношении России. Начиная со времени избирательной кампании Обамы, ряд членов команды нынешнего президента неоднократно указывали на необходимость поиска компромиссов с Москвой и установления определенных «правил игры». В этой стратагеме американцы даже готовы идти на некоторые уступки. Например, снятие с повестки дня (на некоторое время, скажем, до снижения температуры мирового финансового кризиса) вопроса вступления Украины и Грузии в НАТО. Кроме того, возможна выработка механизмов консультаций на уровне Госдепа и Кремля в вопросах «нераспространения нестабильности в Центральной Азии», СНВ-1 и т.д.

Главной темой, которая на первых порах будет активно подниматься в диалоге Вашингтоном и Москвой – это вопросы контроля вооружений. По словам соавтора Программы по совместному уменьшению угрозы (Nunn-Lugar Cooperative Threat Reduction Program), сенатора Ричарда Лугара, новая администрация планирует проведение планомерной политики сокращения стратегических вооружений и контроля над нераспространением оружия массового уничтожения. Негативным фактором, влияющим на эту политику, является истечение 5 декабря 2009 г. срока действия российско-американского договора СНВ-1. Этот договор ограничивает стратегические вооружения и обеспечивает систему контроля над ними. В этой связи о прорыве в области контроля над стратегическими вооружениями говорить сейчас рано. Но необходимость переговоров в этой области очевидна для всех. Поэтому в повестке дня российской политики Вашингтона является сохранение системы взаимных проверок для поддержания доверия между Россией и США.

Эксперты Московского центра Карнеги считают, что в качестве шагов навстречу возможно возобновление связей между Советом национальной безопасности США и Советом безопасности РФ. Кроме того, возможно возрождение Группы стратегической стабильности в составе руководителей внешнеполитических и оборонных ведомств США и России.

Во внешней политике Вашингтон еще более усиливает свои акценты на формировании мировой системы soft power («мягкой силы») - экономического и культурного влияния. Это не значит, что в отношениях Вашингтона и Москвы уже в начале президентства Обамы произойдут какие-либо кардинальные изменения. Речь, скорее, идет о некой корректировке тональности диалога.

Однако, новая администрация не сможет полностью отказаться от преемственности курса Белого дома. «Трансформационная дипломатия», сформулированная Кондолизой Райс, предполагает некоторые стратегические приоритеты США, и они останутся незыблемыми при Обаме: сохранение доминирования в мировом масштабе, укрепление собственной обороноспособности и защита своих национальных интересов в любой точке Земли.

Поэтому, в принципе США не собирается отказываться от интеграции Украины в НАТО и ЕС. В совместной публикации Обамы и Байдена «Партнерство с Европой для безопасной Америки» отмечается, что «процесс расширения НАТО ... должен продолжаться» до той поры, пока новые «кандидаты на членство в Альянсе являются демократическими, мирными и желающими внести свою лепту в нашу общую безопасность странами».

Но, на практике, для Украины это может обернуться некоторой сменой акцентов на уровне Вашингтон – Киев - «откладывания окончательного решения «украинского вопроса» на дальнюю перспективу». Имеется в виду то, что США попытаются «заморозить» существующее состояние дел на постсоветском пространстве, а соответственно и вопрос активной поддержки Грузии и Украины.

Выступая на неформальном саммите НАТО в Кракове (19-20 февраля 2009 г.) министр обороны США Роберт Гейтс озвучил тезис о том, что Украине должны пройти серьезный и длинный путь к членству в Альянсе, для чего необходимо, чтобы в украинском руководстве было больше единства по поводу дальнейших шагов в этом направлении. Фактически Киеву в мягкой форме дали понять, что США не будет активно лоббировать присоединение Украины в НАТО.

В приоритетах внешнеполитического ведомства Украины на 2009 г. в числе основных значиться обеспечение реализации хартии о стратегическом партнерстве Украины и США и разработка Годовой национальной программы Украина–НАТО по интеграции Украины в Альянс (ее планируется принять уже в апреле). Это конечно не «ПДЧ за пару месяцев», но все же некие ожидания в отношении США.

Единственно, что сейчас можно ожидать от американских партнеров – это реализации «консервирующей» стратагемы. Чтобы не потерять инициативу, США попытаются укрепить свое влияние на внутриполитические процессы в самой Украине. Для этого нужно не только преодолеть наш электоральный цикл без потерь для евроатлантического выбора, но и сформировать устойчивое правительство, способное отвечать за реформы.

Кроме того, в окружении нового президента США есть группа экспертов, считающих, что выйти из геополитического тупика на постсоветском пространстве возможно за счет формирования новых форматов партнерства в сфере «мягкой безопасности» в Черноморско-Каспийском регионе. Речь пока не идет о перезагрузке ГУАМ. Вашингтон может предложить некий многосторонний формат, что то вроде Пакта безопасности для данного региона, куда войдут Турция, Украина, Болгария, Румыния, Грузия, Армения. Это при том, что США и РФ будут оставаться основными модераторами.

Можно констатировать, что Украина не входит даже в двадцатку внешнеполитических приоритетов Вашингтона. Главным и едва ли не единственным направлением сотрудничества с Украиной США видят в создании «рубежей свободы» для влияния не только на Кремль, но и на страны старой Европы. В этой системе Киеву предусмотрена роль объекта внешнего влияния. Мы для Вашингтона неприоритетный партнер.