Flot3000

Россия по-новому оценила ракетную угрозу со стороны Ирана и смягчила позицию в отношении американских планов развития ПРО, сообщил министр обороны США Роберт Гейтс. «Русским пришлось снова встретиться с нами и признать нашу правоту – и свою ошибку – в оценке актуальности иранской ракетной угрозы. И поэтому я надеюсь, что мы сможем двигаться дальше», – заявил он. По словам главы Пентагона, в числе проектов, которые сейчас рассматриваются, – размещение объектов ПРО на территории России.

В свою очередь, замглавы Минобороны РФ Александр Колмаков опроверг заявление Гейтса. По его словам, Москва нисколько не изменила свою позицию, проводимую «под эгидой Дмитрия Медведева», в отношении ракетной угрозы Ирана. В то же время, в Минобороны отказались комментировать намерение Вашингтона разместить элементы американской ПРО на территории России, предложив дождаться конкретных предложений со стороны США.

Стоит отметить, что на недавнем Общественном совете при Министерстве обороны РФ были озвучены ближайшие планы российского военного ведомства. В частности, как сообщил командующий РВСН генерал-полковник Николай Соловцов планы развития ракетных войск стратегического назначения России предусматривают разработку новых видов ядерного вооружения. В том числе, речь идет о ракете с разделяющейся головной частью, а также тяжелой ракете, более старым аналогом которой является РС-20 «Воевода», известная по классификации НАТО как SS-18 Satan «Сатана». Он заметил, что Ракетные войска стратегического назначения планируют до 2016 года нарастить возможности ракетных комплексов для преодоления противоракетной обороны. В то же время он подчеркнул, что все уже имеющиеся на вооружении РВСН ракетные комплексы способны преодолевать как существующие, так и создаваемые системы противоракетной обороны.

Кроме того, Соловцов заявил, что Стратегические силы России должны иметь не менее 1,5 тысячи ядерных боезарядов, и это должно учитываться при заключении нового договора о сокращении наступательных вооружений. Тем не менее, по словам генерала, «это решение остается за политическим руководством страны».

Руководитель Центра военно-политических исследований (Киев), главный редактор интернет-издания "Флот2017"
Дмитрий Тымчук:

«Выступление Роберта Гейтса перед Сенатом США, в котором он рассказал о своем уникальном предложении Владимиру Путину, и даже якобы получил понимание последнего, не лишено странностей само по себе. Прежде всего, непонятно, отчего господин министр обороны США сообщил законодателям о перспективе столь важного поворота в долгой и трудной дискуссии по поводу американской ПРО, спустя более чем год после переговоров. Ведь открывающаяся возможность достижения консенсуса кардинально меняет сам формат обсуждения столь спорного вопроса, и неминуемо должна повлиять на отношения США и России в общем. С другой стороны, прозвучавшее предложение Гейтса куда более соответствует дипломатической стратегии решения глобальных проблем нынешнего президента США Барака Обамы, нежели Джорджа Буша. Потому и выглядит оно как придуманное задним числом.

Хотя теоретически такое предложение вполне могло иметь место – в тупике переговорного процесса по ПРО оно прозвучало бы вполне логично. Другой вопрос – мог ли Владимир Путин, проигнорировав давнюю известную позицию России по «иранскому вопросу», приняться соглашаться с аргументами Пентагона. Ведь «иранская ракетная угроза» - это не вопрос региональной безопасности, он является если не ключевым, то важнейшим во всем «трансатлантическом диалоге».

И последнее. Упомянутый Гейтсом разговор с Путиным имел место, если верить главе Пентагона, до грузино-российского конфликта и изменения отношений Запада и России. За прошедшее время слишком многое изменилось, и самое главное – базовый подход к взаимному обсуждению вопросов глобальной безопасности. В этих условиях, даже если бы Владимир Путин трижды согласился с представителем Вашингтона и клятвенно пообещал бы разместить хоть четвертый позиционный район ПРО США где-нибудь под Армавиром, - вовсе не факт, что эти соглашения получили бы развитие в нынешних условиях. С таким же успехом можно вспоминать о застольных обещаниях Ельцина и на их основе строить планы на кардинальные изменения в сегодняшнем диалоге между Россией и США»

Руководитель Центра анализа международной политики Института глобализации и социальных движений (ИГСО)
Михаил Нейжмаков:

«Возможно, российская сторона вновь сделала США предложение о сотрудничестве в сфере противоракетной обороны в обмен на отказ от развертывания американской системы ПРО в Восточной Европе. Наподобие того, что в июне 2007 года на саммите «Большой восьмерки» в Германии сделал Владимир Путин по поводу совместного использования Габалинской радиолокационной станции (РЛС) в Азербайджане – Россия готова предоставлять американской стороне данные, полученные с помощью нашей системы предупреждения о ракетном нападении, а США в обмен на это отказываются от своих планов по ПРО. При этом, как подчеркнул в сентябре 2007 года на 67-й сессии Генассамблеи ООН глава МИД России Сергей Лавров, Габалинская РЛС может использоваться только вместо, но не наряду с системой ПРО в Восточной Европе. Кстати, в марте 2009 года тот же Сергей Лавров публично подтвердил, что предложение по Габалинской РЛС остается в силе.

Возможно, речь вновь идет как раз об этом или о каких-то похожих предложениях – то есть о совместном использовании данных, полученных с помощью российской системы предупреждения о ракетном нападении, но никак не о размещении объектов американской системы ПРО в России. Скорее всего, российская сторона, озвучивая такие предложения, и не рассчитывает на согласие США. Видимо, это делается, чтобы продемонстрировать готовность к сотрудничеству, и в то же время показать, что развертываемая американцами система ПРО направлена вовсе не против Ирана.

Однако американская сторона, которая рассчитывает не столько на использование элементов российской системы ПРО, сколько на поддержку со стороны России в давлении на Иран, приписала российскому руководству более радикальные взгляды, которые описываются одной ключевой фразой – «актуальность иранской ракетной угрозы». Таким образом, Вашингтон пытается подтолкнуть Москву к сближению позиций по иранскому вопросу, и, в то же время, пригрозить Тегерану тем, что он может лишиться лояльного отношения России. Ведь политика по изоляции Ирана со стороны США продолжается, несмотря на миролюбивые заявления Обамы и отдельные уступки американской стороны. К тому же, официальные лица в США, делая подобные заявления, пытаются подтолкнуть Россию и к смягчению позиции по вопросу о системе ПРО в Восточной Европе. Россия, однако же, в очередной раз не согласилась идти на слишком серьезные уступки США в иранском вопросе, как и США – пойти навстречу России в вопросе о ПРО. Видимо, отсюда и происходит такая несогласованность в заявлениях представителей военных ведомств двух стран»

Заместитель ответственного редактора «Независимого военного обозрения»
Виктор Литовкин:

«К словам Гейтса надо относиться с известной долей сомнения. Никому из серьезных российских экспертов не известно, что Владимир Путин согласился с американскими представлениями об иранской ракетной угрозе в адрес США или Европы. Иран не испытывал ракет, которые способны долететь до Старого света и, хотя есть определенная настороженность в отношении его ракетных приготовлений, это скорее настороженность со стороны Израиля. Против которого и могут, в принципе, предназначаться иранские ракеты. Конечно, это утверждение не означает, что нам все равно, как будут развиваться отношения между Тегераном и Тель-Авивом, никому из нас не нужно, чтобы Иран угрожал Израилю, но при всем при том, вряд ли в ближайшие 10-15 лет Тегеран сумеет создать что-либо такое, что можно будет приравнять к межконтинентальным баллистическим ракетам.

Это другой уровень развития науки, технологий и вычислительной техники. Пока такие ракеты, кроме четырех стран мира – США, России, Франции и Китая – никто создать не сумел.

Что касается предложений Путина вместе создавать систему ПРО, то это известные идеи использовать для данной цели вместо третьего позиционного района стратегической ПРО в Чехии и Польше Армавирский или Габалинский радар СПРН. Даже с модернизацией под американские требования, а также совместный центр обмена информацией о пусках МБР. Но, как известно, США пока на это не соглашаются. А создание совместного центра обмена информацией наталкивается на различные проблемы. Вроде особого юридического положения американских военных.

И переговоры по заключению нового договора по СНВ тоже зависят от того, договоримся мы по ПРО или нет. С третьим позиционным районом ПРО количество боеголовок и ракет у нас будет составлять одну величину, без третьего позиционного района – другую. Может быть и 1500 ядерных боевых блоков, о которых говорил генерал Соловцов.

Тема СНВ и переговоров с США по этому поводу довольно обширная. Имеет много интересных деталей, о которых сейчас не место и не время говорить. А то, что Россия обновляет свой ракетный потенциал, это понятно. Большинство наших МБР, в том числе и "Воевода" (она же "Сатана"), давно выслужили свои гарантийные сроки и должны быть заменены.

Торопиться, как я понимаю, в России никто не будет. Гонку вооружений устраивать тоже, – не пожар. Но сегодня каждый четвертый рубль Гособоронзаказа идет на стратегическое ядерное оружие. На боевом дежурстве у нас 57 ракет "Тополь-М", грунтового и шахтного способа базирования, осенью появится еще шесть "Тополей-М", а в декабре, когда закончится действие СНВ-1, будет поставлен на боевое дежурство дивизион (три пусковые установки) нового подвижного ракетного комплекса РС-24 "Ярс" с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧИН). Как минимум, по четыре боеголовки на каждой ракете.

Стратегическое ядерное оружие – к сожалению, пока единственная гарантия того, что с нами будут считаться»

Заместитель генерального директора Фонда стратегической культуры
Андрей Арешев:

«Мне представляется, что имеет место скоординированная кампания пропагандистского давления американских политиков и военных на Россию, дабы вынудить Москву согласиться с выдвигаемыми Вашингтоном односторонними и крайне опасными для России предложениями. Особенно вызывающим выглядит тот факт, что Роберт Гейтс говорит за своих российских партнеров по переговорам. Приписывая Москве согласие с американской точкой зрения относительно "ядерных амбиций Тегерана", господин Гейтс пытается дезавуировать внешнеполитическую линию России в "иранском вопросе". То, что на пассажи министра обороны США последовали незамедлительные опровержения со стороны российских военных, внушает оптимизм и надежду на то, что планы форсированного одностороннего ядерного разоружения России под прикрытием так называемой "перезагрузки" не будут реализованы на практике, оставшись лишь плодом воображения американских неоконсерваторов»

(Комментарии предоставлены «ФЛОТ2017» агентством «Комментарии.ру»)