Flot3000

начало здесь

Что в армии США есть для нас поучительного и что, пожалуй, сделает сильнее армию любой страны? Это — как бы две крайности. Первая — жесткая субординация, исключительное взаимоуважение, опрятность и исполнительская дисциплина военнослужащих во всем, что касается службы. Другая — абсолютная непринужденность в общении между старшими и младшими, начальниками и подчиненными во всем, что службы не касается.

Американцы умеют отделить служебные отношения от неслужебных, в чем их неопровержимое преимущество. В наших Вооруженных Силах эта очевидная граница, к сожалению, размыта. Первопричиной «особых» отношений между военными, как известно, является устав, регламентирующий служебную деятельность. Его положения не распространяются за рамки службы — и в ВС США этот момент обозначен четко.

Sir, yes, sir!

Бывалым американским командирам низшего звена, окружавшим меня в течение двух лет, — сержантам первого класса Дагласу Меллери, Дениэлю Куну и штабному сержанту Джонатану Крейну было, соответственно, 42, 43 и 56 лет. Но в их отношении к младшим по возрасту офицерам не было и намека на высокомерие или пренебрежение. О «вот таких!» прапорщиках и старшинах, которые называли на «вы» лейтенантов, прибывших из училища, приходилось слышать и в ВС Украины (при этом почему-то, хотя их поведение коренным образом отличалось от поведения подавляющего большинства коллег, никто не считал их «странными»). Вот только в американской армии такое явление — обычное. Уставное поведение и субординационные нормы рядовому и сержантскому составам прививают на их курсах молодого бойца и в сержантских школах.

Американские сержанты вежливо обращаются к офицерам, предугадывают ход их мыслей, всячески помогают с заданиями, самостоятельно организуя подчиненных и воспитывая надлежащее поведение. Они не считают свой возраст преимуществом, а только видят в офицерах людей, приказы которых нужно выполнять. Тем более что каждый из «взрослых» сержантов в свое время мог бы выучиться на офицера – в зависимости от предыдущего образования, этому пришлось бы посвятить от одного месяца до нескольких лет. Не захотел, не собрался, не пожелал терять на первом этапе в денежном содержании — извини, будь теперь perfect («совершенным») в той роли, в которой оказался.

Еще один важный момент, который довелось наблюдать на протяжении службы в USCENTCOM, — это так называемая обратная связь. Показывая «чудеса субординации», сержанты ВС США при этом постоянно наблюдают, как ведут себя офицеры, и говорят им, если те делают что-то не в соответствии со своим высоким статусом. Надо сказать, что это весьма стимулирует последних к самокоррекции.

Также следует отметить, что образцовых отношений между американскими военнослужащими было бы достичь значительно труднее, если бы не сбалансированное карьерное и материальное стимулирование (в вооруженных силах США, в отличие от наших, эти понятия тождественны, разница в денежном содержании между очередными сержантскими званиями — 200—750 долларов, офицерскими — от 350 до 1500 долларов). Это — ощутимый куш и по американским меркам. Голый энтузиазм не имеет смысла, если не поддерживает естественного стремления человека к достатку и материальному благосостоянию. Государству же, население которого имеет шанс его реализовать, — слава и честь.

В частности, в ВС США отсутствует такой актуальный для ВС Украины негативный источник влияния на выполнение обязанностей, как неустроенный быт. Вопрос «Где бы подзаработать?» у них ничего, кроме удивления и сомнения в твоих профессиональных качествах, не вызовет. Для работы американский военнослужащий обеспечивается всем — от канцелярских принадлежностей до (в нашем случае) профессиональной видеокамеры стоимостью 20 тыс. долл. Просто раз в месяц он берет каталог и заказывает все, что ему нужно.

Hello, General!

Теперь о досуге. В свободное от службы время, да и просто в неслужебной обстановке (например, во время общения с товарищем из другого подразделения) разговор между разными по рангу американскими военными проходит непринужденно. Сержанту, например, ничего не стоит по-приятельски похлопать по плечу подполковника, если они давние знакомые. В этом случае они — как говорится, обычные мужики. Это, кстати, характерная особенность ВС США и в отличие от армий консервативных стран Западной Европы.

Когда американский командующий, четырехзвездный генерал (это предпоследнее звание в табели о рангах ВС США эквивалентно украинскому генерал-полковнику, а пятизвездных генералов в стране единицы) шагает по коридору штаба, никому не придет в голову от него прятаться. Подчиненные поднимают голову и уважительно его приветствуют: «Hello, General!», только и всего. «Hello», — отвечает тот и, если у него есть время, обязательно подойдет и поинтересуется, как жизнь и служба. Но адъютант, которого во время неспешной беседы генерал вдруг вызовет по какой-то причине, явится на вызов, как черт из табакерки, с круглыми глазами и громким «Yes, sir!»: у него с начальником в этот момент служебные отношения.

Характерно, что в американской армии никто не стесняется «выслуживаться» таким способом. Впрочем, никто это и не относит к этой категории: ведь, как записано в одном из руководящих документов ВС США, «подчиненный должен вдохновлять начальника принимать решения и отдавать приказы». Этот постулат чем-то напоминает предписание для подчиненных времен Петра І — «о виде подчиненного перед лицом начальствующим». Тем не менее, в основе субординационных отношений американских военнослужащих — только интересы службы.

Беседа сержанта с генералом (фото автора)

Чтобы не было недоразумений, украинским военным, которым еще не приходилось общаться с американскими коллегами, скажу: в вооруженных силах США довольно нетипичный для наших ВС способ обращения друг к другу. Старшие обращаются к младшим по званию, например: «Сержант, подойдите ко мне!», младшие к старшим — «сэр» или тоже по званию. В начале командировки меня шокировало обращение к себе «Hey, Major!» одной девушки-лейтенанта. «По понятиям» украинских ВС это означало по крайней мере неуважение, и кажется, девушка это почувствовала. В итоге, до конца командировки переломить ее предубеждение к себе так и не удалось, как ни старался это сделать.

Однако вернемся к теме. Раз в год USCENTCOM отмечает свой день рождения. Именно тогда происходит нечто такое, что офицеры, по крайней мере из стран бывшего СССР, запоминают на всю жизнь. Кроме прочих чудных традиционных американских развлечений, существует и такое: на лавочку над широкой двухметровой бочкой, наполненной холодной водой, садится человек. Лавочка соединена рычагом с небольшой мишенью. Игроки стараются попасть по ней теннисными мячиками с расстояния около 10 метров. Когда цель поражена, лавочка резко переворачивается и сидящий на ней ныряет в воду. Это развлечение в USCENTCOM во время моей командировки традиционно открывал командующий генерал Джон Абизейд... сидя на лавочке. В шортах и бейсболке, он смотрел в глаза сходящим с ума от азарта игрокам с доброжелательной уверенностью бывшего рейнджера (искренне жалею, что почему-то постеснялся увековечить этот сюжет на фото). Через полчаса-час его менял начальник штаба генерал-лейтенант Джон Кастелло, потом — все желающие. «Вообразить себе так нашего генерала, командующего оперативным командованием!..» — только и говорили украинцы. Да и не только они.

К слову, отношение к «пропитанному водой состоянию» в ВС США вообще какое-то особое. В частности, оно совсем не ассоциируется с «особым мужеством». Так, например, у американских военнослужащих в униформе нет привычки носить зонтик. «Am I a lady?» («Я что, женщина?») — говорили они, хотя и объективно признавали, что из-за этого, учитывая, как часто во Флориде идут ливни, нередко выглядели рядом с коалиционными офицерами как «sad sacks» («жалкие мешки»). В общем, похоже, что неношение зонтика было одним из способов напомнить американским военнослужащим о тяготах и лишениях воинской службы.

(окончание следует)