Flot3000

В магазинах появились искусственные елки, в прессе (как следствие?) – сообщения о возможности пересмотра украино-российских газовых соглашений.

Похоже, для прессы газовый скандал становится таким же необходимым атрибутом Нового года, как продажа елочных игрушек. В анонсе встречи премьеров Юлии Тимошенко и Владимира Путина говорилось, что проблемы газа обсуждаться на ней не будут. Было обещано, что главы правительств Украины и России обсудят авиастроение, сотрудничество в ядерных и космических программах. Тем не менее, первое, о чем сообщили, посовещавшись в Ливадии, Тимошенко и Путин – о новых соглашениях по газу. С Нового года условия продажи и транспортировки газа меняются.

Но мы сегодня хотим рассказать не об этом, ведь российско-украинские экономические отношения поставками газа отнюдь не ограничиваются.

Они гораздо шире и разнообразнее. Например, пребывание Черноморского флота России в Севастополе в прессе рассматривается только с точки зрения политики. А между тем, флот – это сложная экономическая единица, встроенная в инфраструктуру города. Это недвижимость, имущество, коммуникации, люди, которые все это обслуживают.

Узнав, что ЧФ идет значительное сокращение кадров – жителей Севастополя, разговариваем об этом с Сергеем Куницыным, главой Севастопольской городской госадминистрации:

– Да, в этом году планируется сократить 6 тысяч вольнонаемного состава, в основном, граждан Украины, около трети из всех, кто обслуживает Черноморский флот, – подтверждает Куницын. – Уже две тысячи сократили – живых людей, не вакансий, и 800 с лишним военнослужащих – все управление Черноморского флота.

– Что вы с ними делаете?

– Заполняем вакансии. У нас сейчас появились даже нянечки в детских садах – эти вакансии раньше не заполнялись.

– Это работа для женщин. А мужчины?

– Работаем над проектом создания свободной экономической зоны, но такое сокращение – очень серьезный удар. В свое время Россия и Юрий Лужков – на средства города Москвы – для служащих ЧФ России построили несколько тысяч квартир в Севастополе. А сейчас министр обороны дал приказ не «расслужебливать» это жилье.

– Что это значит? Оно остается служебным?

– Оно только остается служебным, но даже требуют выселения людей оттуда. Они отказываются выселяться, выиграли уже около 200 судов. Ситуация очень тяжелая.

– То есть все гораздо страшнее, чем просто сокращение штатов?

– Да, а некоторые люди перевелись, поехали с ордерами в Новороссийск, но там, оказывается, этих домов нет! Вроде бы, сейчас работникам судов дана команда не принимать иски военных моряков из Севастополя. Люди, по сути, брошены на произвол судьбы, а сокращение массовое. Кроме того, уволенные служащие и работники флота, военные моряки ЧФ получают украинское гражданство и остаются в Севастополе. Потому что при всем моем уважении, никто из них не хочет менять Севастополь ни на Новороссийск, ни, тем более, на Североморск.

– А что сегодня происходит на Севастопольском Морском заводе, там российский владелец?

– На Севморзаводе два владельца – Константин Григоришин и Петр Порошенко…

– Говорили, Григоришин отказался от своей доли…

– Насколько я понял, не отказался, они разделили имущество, часть – одному, часть – другому. Надо отдать должное Порошенко: 6 млн грн – задолженность за два месяца – с его помощью погасили. Но вообще, от Севморзавода остались «рожки да ножки». Там было 16 тысяч работающих, сегодня осталось 200 человек, поэтому я не вижу серьезной перспективы его возрождения: корабли не ремонтируются, заказов нет.

– А Россия еще имеет к нему интерес?

– Григоришин – российский бизнесмен, совладелец, как они с Порошенко договорились, я не знаю, не интересовался, знаю только, что у Порошенко акций было меньше.

Судостроительную тему мы продолжили в беседе с Валерием Белозеровым , директором по работе с государственными организациями Судостроительного завода «Залив» в городе Керчи.

– Как чувствует себя ваш завод в условиях мирового финансового кризиса и всеобщего спада производства?

– Мы сегодня загружены, имеем заказы до 2012 года, поэтому у нас нет проблем, нам нужно только, чтобы нам не мешали.

– А проблема с кадрами, которая у вас была, решена?

– У нас есть для этого специальная программа. Мы усиленно поддерживаем два профтехучилища по подготовке специалистов для завода, решаем социальные вопросы – бесплатные обеды для специалистов, например. Мало того: чтобы привлечь молодых специалистов, мы сегодня переоборудуем один из корпусов пансионата в общежитие семейного типа.

– Чтобы привлечь работников из других мест?

– Да, из других городов. Нам нужны люди для реализации наших заводских программ.

– То есть на «Заливе» все в порядке?

– Что значит, «все в порядке»? если сравнивать с прошлыми годами, да. Но проблемы все равно есть.

– А как дела у ваших соседей, например на Керченском судоремонтном заводе?

– СРЗ – государственный завод, он сейчас на стадии банкротства. Но подробностей не знаю, мы мало интересуемся этим.

– А вы можете оценить состояние украинской судостроительной отрасли в целом?

- Состояние судостроительной отрасли оставляет желать лучшего. Можно сказать, более или менее полноценно работают всего три завода: «Залив», Херсонский судостроительный завод и николаевский «Океан». Эта тройка сегодня прибыльна.

– Эти заводы работают на внутренний рынок?

– Мы – исключительно на внешний. «Океан» работает в основном на внутренний ранок, процентов на 80, у них есть заказы от агропрома на строительство барж для перевозки зерна. В Херсоне основной объем работ – судоремонт, поэтому трудно судить, на какой рынок они больше работают, не берусь оценить.

– Специалисты заговорили о создании Причерноморского зернового пула, для совместной торговли зерном через украинские порты тремя странами: Казахстаном, Россий и Украиной. Судостроителей может коснуться этот масштабный проект?

– Баржи как раз с этим и связаны. По-моему, они – и являются одной из частей программы по созданию пула, но детально я это не изучал.

– А можно говорить о сотрудничестве с Россией или о присутствии российского капитала в этой отрасли?

– Там куда ни глянь – в Николаеве, в Херсоне – там везде участвует русский капитал! На николаевских заводах – особенно. Это у нас чисто украинский капитал, отечественный владелец.

– Россия размещает какие-то заказы на украинских заводах, или просто вложила деньги в заводы?

– Участвует только капиталом, ничего не заказывает.

Из беседы с Куницыным и Белозеровым понимаем, что неиспользованные мощности на украинских заводах есть, люди есть, даже капитал найдется. Нет только программы взаимодействия двух стран в судостроительной отрасли. Но, похоже, она не так проста и прибыльна, как торговля газом и не так престижна, как российско-украинское сотрудничество в космосе. Поэтому на высоком уровне судостроение никому не интересно…

Вся надежда теперь только на то, что с новыми ценами на газ станут выгодными поставки сжиженного газа с Ближнего Востока на Украину. Для этого понадобятся специальные танкеры, которые где-то надо будет построить. Но это другая история…

Ольга ФОМИНА, Крымское эхо