Flot3000

Уже даже как-то надоело, что при любой попытке Киева «ущемить права» гостюющих в Крыму российских моряков (а точнее – напомнить Кремлю, что 2017 год не за горами, а перебазировать целый флот не так уж просто) Москва взрывается вулканом взаимных обвинений – и к месту, и, прямо говоря, не совсем. Но интересно, что, обвиняя Киев во всевозможных нарушениях двухсторонних договоров, у Кремля обнаруживается полнейшая амнезия по поводу тех нюансов, которыми сопровождался сам процесс раздела флота. Но если мы сейчас слышим, что требовать выполнения договоров – «не по-братски», давайте заодно вспомним, как «по-братски» эти договора составлялись.

Арифметика соглашения по ЧФ СССР известна. Она приводится «до последнего патрона» в соглашениях о параметрах распределения ЧФ от 28 мая 1997 года, вытекающих из Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Украиной и РФ от 31 мая того же года (этот документ стал базой для подписания договоров «О статусе и условиях пребывания ЧФ РФ на территории Украины», «О параметрах раздела ЧФ», «О взаиморасчетах, связанных с разделом ЧФ и пребыванием его на территории Украины»). Флот поделили чисто по-дружески: после развала СССР Черноморский флот включал 45 надводных кораблей, 28 подлодок, 300 средних и мелких суден, 151 самолет и 85 вертолетов палубной авиации. Киев изначально предлагал поделить все 50/50. В итоге, после долгих мучений, России отошло 87,7% Черноморского флота, а Украине – оставшиеся корабли. В итоге украинским ВМС досталось всего-то чуть более 12% ЧФ СССР, да и то ВСЕ корабли требовали докового ремонта, а на восстановление переданных Украине суден изначально требовалось не менее 500 млн гривен по ценам 1997 года (их не нашли до сих пор).

Для того, чтобы понять, откуда взялась цифра 12%, а точнее – почему она не такая уж и «братская», стоит вспомнить, как вообще делили советские вооружения между бывшими республиками СССР. Так вот, распределение армейских и флотских сил и средств Советского Союза должно было определяться Договором про обычные вооруженные силы в Европе образца 1987 года. Именно на основании этого документа, адаптированного уже после развала Союза к новым условиям, и должно было определяться, чего сколько каждая из бывших советских республик должна была получить. Вот здесь и начинаются чудеса, которые и стали в итоге причиной столь долгих «разборок» по дележу советского Черноморского флота. На переговорах в Москве в 1992 году, где присутствовали представители России, Украины, Армении, Азербайджана, Грузии, Молдовы, Казахстана и Белоруссии, выяснилось, что Россия согласно адаптированному договору должна получить 20% от всех вооружений, находящихся в бывшей европейской части СССР. Москва категорически выступила против такого ее «обделения». Украинская сторона предложила компромиссный вариант: исходить из географического положения, территории, населения каждой стороны. В итоге России перепадало 35% вооружений, а Украине – 16%. Всех это удовлетворило. Пока не дошло до конкретных переговоров по ЧФ. Ведь весь состав Черноморского флота «укладывался» в 16% от общего объема Военно-морского флота СССР (как раз лимит Украины). То есть, по достигнутым предварительно в Москве договоренностям, Киев имел полное право забирать полностью все корабли и объекты инфраструктуры в Крыму. И тут Киев продемонстрировал уникальную способность «договариваться», какую показывал потом не раз.

Атмосфера этих дискуссий в Севастополе изначально едва ли предрасполагала к цивилизованному диалогу. Вот что рассказал о тех события автору этих строк генерал Юрий Прокофьев, начинавший переговоры от Минобороны Украины по разделу инфраструктуры флота: «Работа в Севастополе тогда, в 1992 году, происходила под постоянным прессингом, преследованиями. За четыре месяца пребывания здесь на мою жизнь было совершено два покушения. Никакой охраны я не имел, хотя мне и предлагали в сопровождение прапорщика с пистолетом. Жил в Бельбеке – в украинском городе Севастополе украинскому же генералу жить было небезопасно. Каждый день приезжал в Севастополь разными машинами и разными маршрутами. И в то время, когда я и генерал Анатолий Лопата (первый начальник Главного, а потом Генерального штаба Вооруженных сил Украины – прим. Авт.) передвигались без охраны, адмирала Касатонова (командующего ЧФ СССР – прим. Авт.) всегда сопровождал взвод морской пехоты. Адмирал Касатонов видел свою «концепцию» распределения объектов. В конечном итоге, изучив ситуацию, я предложил ему встретиться за «круглым столом» на севастопольском телевидении. Я говорил сорок минут. На тридцатой минуте Касатонов, грохнув дверью, ушел со студии. В тот же день он вылетел из Крыма, а на следующее утро президент Ельцин «задним числом» подписал указ о его отзыве. Аргументация же моя по поводу того, что творится на ЧФ, была подкреплена всеми необходимыми документами. Например, в Севастопольском военно-морском училище, где готовили специалистов по обслуживанию ядерных реакторов подводных лодок, работал действующий ядерный реактор. Долгое время оттуда не вывозили ядерные отходы, что было грубейшим нарушением инструкций. А в самом помещении, где он находился… протекал потолок! Начальник училища бил во все колокола и в адрес Москвы, и Киева. Российское Минобороны проигнорировало, а украинское выделило 1,5 млн гривен (тогда курс гривны к доллару был 1 к 1). Училище их не получило. Также как и деньги, которые Киев выделял на зарплату своих моряков в Севастополе (тогда украинские моряки получали больше россиян, но деньги все равно шли через ЧФ). Эти деньги куда-то пропадали! Или такой факт. В районе Байдарских ворот находился уникальный стратегический командный пункт ЧФ. Это громаднейшее подземное сооружение с мощнейшей инфраструктурой. Мы установили, что за два месяца до моего приезда ЧФ это сооружение продал частной фирме… для выращивания шампиньонов! Причем – за несколько миллионов долларов, хотя стоила она миллиарды. Когда я огласил все это в прямом телеэфире, Касатонов и покинул студию».

А вот свидетельство генерала Вадима Гречанинова, в то время – начальника Центра оперативно-стратегических исследований Минобороны Украины, принимавшего участие в непосредственных переговорах по судьбе кораблей ЧФ: «Во время переговоров отношения сторон симпатиями не отличались. Помню очередной раунд переговоров в апреле 1994 года. Нашу делегацию возглавлял МО Украины Виталий Радецкий, российскую – их министр Павел Грачев. По прилету россиян договорились встретиться в Севастополе в 15.00. Но в назначенное время Грачев не явился, и переговоры перенесли на следующий день на 10.00. Что интересно: тогда, на третьем году независимости Украины, в украинском Севастополе места для нашей делегации (а это меньше 20 человек) не нашлось, ездили ночевать за 100 км в Партенит, в наш военный санаторий. На следующее утро Грачев явился в зал заседаний, и невооруженным взглядом было видно, что ночь он провел… скажем так, весело. Мы были шокированы поведением российского генерала – он всем «тыкал», в том числе нашему министру обороны, в конце концов, барским тоном сказал: «Ладно, готовьте документы, в 15.00 я их подпишу». И вот в 15.00 мы сидим, ждем российского министра. Ждем-ждем, когда вдруг входит российский офицер и сообщает, что Павел Грачев… вылетел из Бельбека в Москву. Вот такое было отношение и такая дипломатия…»

Впрочем, причиной того, что Киев потерпел полную неудачу при распределении ЧФ, было далеко не лишь «интересное» отношение россиян к украинским коллегам, хотя и это сыграло серьезную роль. С украинской стороны причиной считается отсутствие политической воли Киева при дипломатических баталиях по поводу судьбы флота. Однако меньше известно, что сыграла свою роль и элементарная глупость, или как там ее еще назвать. Судите сами. В 1992 году, когда только начинался раздел, «царем и богом» в Севастополе был упомянутый командующий ЧФ СССР адмирал Касатонов. От него в огромной степени зависело, какую присягу будут принимать моряки, и какие приказы выполнит флот. Не будем сейчас дискутировать о «коммерческих способностях» адмирала, тут речь о большой политике.

Так вот, по свидетельству тех же украинских генералов, Касатонов с обретением Украиной независимости весьма рассчитывал на должность замминистра обороны Украины. Более того – приезжал в Киев, но в нашем Минобороны его просто проигнорировали. И он, пошатавшись по коридорам и приемным украинского МО и не будучи кем-либо из руководства принятым, вернулся в Крым ни с чем. Произошло это по простой причине. Не только россияне отличались «имперскими амбициями». В то время в украинском МО огромнейший вес имели вчерашние замполиты, а ныне – представители Социально-психологической службы, проникшиеся «идеей национального возрождения» и не преминувшие продемонстрировать свое «фи» «имперскому» адмиралу.

А ведь пойди тогда Касатонову навстречу, можно было бы и отвоевать весь ЧФ, как упомянутые законные 16% Украины от дележа всего советского Военно-морского флота. И не было бы ни ялтинских маяков, ни незаконной эксплуатации россиянами гидрографических объектов, ни всего сыра-бора вокруг ЧФ вообще…

Борис Такаев
«ФЛОТ2017»