Flot3000

Один из главных вопросов оборонной политики России – разумно ли ядерное разоружение страны в условиях появления все новых и новых ядерных держав.

Чуть более полумесяца остается до 5 декабря, когда Россия и США должны представить согласованный Договор по стратегическим наступательным вооружениям, но сблизить позиции двух стран пока не удается. Вашингтон желает сохранить жесткий контроль над российскими мобильными межконтинентальными баллистическими ракетами «Тополь», с чем не согласны в Москве.

Почему-то много меньше, чем «Тополям», внимания уделяется количественным параметрам сокращения СНВ, а ведь это еще одна, к тому же более важная причина российско-американских разногласий. Как известно, США предлагают установить для носителей ядерного оружия потолок в 1100 единиц, тогда как Россия настаивает на их сокращении до 500. На переговорах в Сингапуре, как выяснила пресса, позиции России и США по этому вопросу сблизились. Это может означать, что США готовы согласиться на уровень в 800 носителей ядерных боеголовок. Но тут дело не в их количестве, а в принципиальном подходе: стоит или нет вообще сокращать ядерные арсеналы ведущих держав. Совершенно непонятно, почему Москва готова, пусть и в обмен на адекватное сокращение американского потенциала, столь резко снизить свою обороноспособность. Ведь «ядерный щит» – это фактически единственная боеспособная сила Российской армии. О жалком состоянии сухопутной армии, авиации и флота общеизвестно.

Как и о том, что военная реформа, как бы правильно она ни задумывалась, на данный момент только усугубляет ужасающее состояние Вооруженных сил.
Возникает вопрос: ядерное разоружение России в условиях появления в последние годы все новых и новых ядерных держав – это разумно? Хорошо: Индия и Израиль обзавелись ядерным оружием из-за враждебного окружения и нам не угрожают. Но ядерный Иран (а в том, что его ядерная программа имеет исключительно военную направленность, сомневаются только сторонники страусиной политики) во главе с фанатичными и неуравновешенными политиками будет угрозой всему миру. В том числе и России. Северная Корея своими атомными бомбами и ракетами шантажирует не только Сеул, Токио и Вашингтон: Россия, как член международной группы по денуклеаризации Корейского полуострова, тоже платит дань Пхеньяну, пуская на свою территорию северокорейских рабочих и время от времени поставляя КНДР топливо.

Оснований думать, что режим семейства Кимов испытывает к России сколько-нибудь теплые чувства, нет никаких.

Яркое тому свидетельство – запуски северокорейских ракет в направлении Владивостока (по-видимому, Пхеньян счел это менее опасным, чем направить их в сторону, скажем, американских военных баз в Южной Корее или Японии).

Иран и КНДР друзьями России считаться никак не могут, но они сущие ангелы по сравнению с тем, во что в самое ближайшее время может превратиться Пакистан. Армия этой страны ведет войну с местными талибами и «Аль-Каидой», но победить она не может. Большинство пакистанцев, значительная часть военнослужащих и полицейских в той или иной степени сочувствуют экстремистам – об этом говорят все социологические опросы. Более того, могущественная Межведомственная разведка Пакистана (ИСИ) стояла у истоков создания «Аль-Каиды» и «Талибана». До прихода к власти генерала Мушаррафа эта структура практически никому не подчинялась и была «государством в государстве». Потом ее все-таки подчинили военным властям и подвергли чистке от наиболее ярых экстремистов, однако зарубежные аналитики утверждают, что разведчики подчиняются генералам чисто формально, пользуются огромными денежными фондами и практически никому не подконтрольны. Именно офицеров ИСИ – как бывших, так и действующих – обвиняли в убийстве Беназир Бхутто, многочисленных терактах, укрывательстве бен Ладена и лидера талибов муллы Омара. С деятельностью ИСИ связывают и не слишком удачные действия правительственных войск против террористов в долине Сват, Вазиристане и Пакистанском Белуджистане. По мнению наиболее пессимистически настроенных экспертов, экстремисты еще не захватили власть в Пакистане только из-за соперничества террористических группировок, разделенных по национальному, религиозному (сунниты против шиитов) и клановому признакам. Но то, что нынешняя власть не имеет опоры в массах, быстро слабеет и вряд ли сможет продержаться долго, не вызывает сомнений. А теперь представьте себе: Пакистан со 150-миллионным населением, довольно сильной экономикой, 600-тысячной армией и ядерным оружием. В пакистанской Зоне племен, где властвует «Талибан», обосновались тысячи боевиков, бежавших из Чечни и Дагестана, Узбекистана и Таджикистана. К тому же для Пакистана Россия всегда была союзником ненавистной Индии.

Можно ли России разоружаться, когда американские военные открыто говорят о том, что рано или поздно пакистанские талибы захватят ядерный арсенал этой страны?

А еще есть Китай. Стремительный экономический взлет Поднебесной в корне изменил ее отношения с Россией, превратил ее в «старшего брата» нашей страны (отдельное «спасибо» нашему руководству, не препятствовавшему такому повороту событий). Китайская дипломатия весьма искусна, Китай всячески демонстрирует свое миролюбие и уважение ко всем странам, особенно к нашей. Китайцы не испытывают ненависти к России и русским (это старая сказка о «желтой опасности», такая же дурацкая, как легенда о «сионских мудрецах»). Просто Китай становится сильнее России, и ему позарез нужны наши ресурсы. «Предлагать сотрудничество» на собственных условиях, намекая на военное, в частности ядерное, превосходство, Китаю будет гораздо удобнее, чем сейчас, когда по количеству боеголовок он России уступает. Да и о том, что весь юг Сибири и Дальний Восток России – это «исконные китайские территории», знает каждый китаец.

Китай рвется в мировые лидеры и явно начинает терять терпение из-за того, что другие страны, в первую очередь Россия и США, признавать его таковым не спешат.

Правящее восточным колоссом поколение воспитанников Дэн Сяопина – относительно умеренных и осторожных политиков – постепенно уходит, давая дорогу новым лидерам. Им свойствен не столько патриотизм, сколько национализм. В этом смысле знаменательно появление в Пекине книги «Китай сердится», написанной молодыми журналистами и писателями. Ее авторы крайне резко и высокомерно атакуют американцев, которые смеют поучать самую древнюю нацию на Земле. О России там нет ни одного плохого слова (правда, и хорошего тоже), но в целом книга – апофеоз китайского национализма и нетерпимости к «заморским дьяволам», идейный наследник памфлетов времен «боксерского восстания» и антиимпериалистического движения 20–30-х годов ХХ века. Исходя из того, что в Китае сохраняется система жесткого идеологического контроля, появление этой книги можно считать сигналом, посылаемым властями как своему народу, так и мировому сообществу. Особенно следует учесть, что тиражи книги побили в Китае все рекорды: китайское общество восприняло сигнал «на ура».
Стоит напомнить, что совсем недавно командующий ВВС Китая Сюй Цилян заявил, что «милитаризация космоса является исторической неизбежностью». То есть пока Россия и США договариваются о демилитаризации и денуклеаризации, Пекин ведет прямо противоположную политику. Это тоже один из признаков нарастающего нетерпения Пекина.

Один из крупнейших российских военных экспертов Александр Храмчихин прямо пишет: «Китай готовится к войне с Россией». Он отмечает, что все последние военные маневры Национально-освободительной армии Китая – это отработка действий крупных соединений сухопутных войск, причем в округах, прилегающих к нашим границам. То есть ни об отражении возможной агрессии США, ни о войне с Индией, ни о захвате Тайваня (он и так падает Пекину в руки) речь не идет. Военно-техническое сотрудничество Китая с Россией сворачивается форсированными темпами, технологическая зависимость Пекина от российской оборонки уже почти ушла в прошлое.

И еще одно. Китай в отличие от России и США уже передавал ядерные технологии: на прошлой неделе The Washington Post, ссылаясь на Абдул Кадир Хана, «отца» пакистанской атомной бомбы, сообщила, что в 1982 году Китай передал Пакистану партию высокообогащенного урана, которой хватило на две атомные бомбы, а также технологии их производства. Китай также снабдил Пакистан гексафлоридом урана – сырьем для центрифуг. Китай и Пакистан – союзники, и вполне можно представить, что их альянс захочет совместно решить внешнеполитические задачи: Пекин – на российском направлении, Карачи – на индийском. А сколько ядерных бомб и ракет может произвести Китай? Да сколько надо. По крайней мере, договариваться с ним (как и с Пакистаном) о сокращении вооружений бессмысленно.

Китай можно сдержать только угрозой использования ядерных сил. И в этих условиях Москва не только хочет сократить их до минимума, но и открыто провозглашает курс на полный отказ от ядерного оружия! Это напоминает тактику Троцкого весной 1918-го: «Ни мира, ни войны, а армию распустить»…
Ядерное оружие – страшная штука. Но если бы его не было, «холодная война» 1946–1988 годов наверняка стала бы «горячей». Только наличие ядерного оружия у СССР и Китая не позволило перерасти столкновениям на Даманском и под Семипалатинском в полномасштабную войну с многомиллионными жертвами.

Между тем России стоило бы подумать не только о сохранении собственного, но и американского, английского, французского и индийского ядерных потенциалов. Как бы ни складывались наши отношения, это вполне предсказуемые страны. А лет через десять-двадцать, когда Китай вырвется в мировые лидеры и решит, что пора действовать, эти страны очень даже могут стать нашими союзниками в борьбе за сохранение собственной территориальной целостности.

Евгений Трифонов, Газета.ru