Flot3000

Как уже сообщал «ФЛОТ2017» в пятницу 13 ноября был назначен новый начальник Генерального штаба – Главнокомандующий Вооруженных сил Украины. Им стал теперь уже бывший командующий Сухопутных войск генерал-полковник Иван Свида. На его место, на «сухопутку», назначен бывший первый заместитель начальника Генштаба генерал-полковник Геннадий Воробьев, до этого исполнявший обязанности НГШ – с 5 октября, то есть с момента, когда бывший начальник Генштаба генерал армии Украины Сергей Кириченко написал рапорт об отставке и начал проходить военно-врачебную комиссию.

Заметим, что после известия о рапорте Кириченко об отставке, в Минобороны и Генштабе (понятно, неофициально), как и в среде экспертов, назывались три основные кандидатуры на должность НГШ – упомянутые генералы Воробьев и Свида, а также командующий Воздушных Сил ВС Украины генерал-полковник Иван Руснак. Так что с нынешним назначением, собственно, никаких особенных сюрпризов не случилось.

В данном случае мы воздержимся от предположений, в результате каких процессов и исходя из каких соображений был назначен на эту должность именно командующий Сухопутных войск. Гораздо более важно, по нашему мнению, иное – а именно, тот факт, что в данной ситуации в государстве начальник Генерального штаба фактически является заложником обстоятельств и большой политической игры, вне зависимости от личности генерала, ставшего Главкомом.

Ясно одно: украинская власть в нынешних условиях втянула в политику военных, - как от этого не предохраняет собственно украинское законодательство. Алгоритм такого «втягивания» предельно ясен: суть понятия «гражданский министр» состоит в том, что глава оборонного ведомтсва, будучи политической фигурой, лоббирует интересы армии и флота на политической арене. При отсутствии министра непосредственную ответственность за состояние Вооруженных сил несет в первую очередь «главный военный», т.е. начальник Генерального штаба.

Эту ситуацию можно было бы считать ненормальной, но все же допустимой, при условии нормального ресурсного обеспечения Вооруженных сил, - тогда все идет «по накатанной», и при отсутствии определенных политических ситуаций острых проблем военно-политического плана возникать не должно. Но при нынешнем критическом бюджете Минобороны, когда ВСУ могут лишь деградировать, и весьма остро встает вопрос их готовности выполнять задачи по назначению и обороноспособности страны, ситуация несет в себе серьезную угрозу. То есть начальник ГШ, с одной стороны, не может «лезть в политику» и на политическом уровне убеждать власть обеспечивать армию необходимыми ресурсами, когда она об этом «забывает». С другой стороны, он несет прямую ответственность за состояние войск и негативные процессы (в том числе, связанные с недостаточным обеспечением), в них происходящие. То есть, НГШ становится заложником ситуации - он законом лишен права политического влияния в государстве, и в то же время его делают «крайним» при любом негативном раскладе с участием Вооруженных сил.

А такие варианты далеко не лишь гипотетичны. Только за последний месяц мы дважды столкнулись с ситуацией, когда та же власть поднимала две серьезные темы с непременным участием военных. В первый раз – это с началом эпидемии свиного гриппа в Украине. Как помним, одновременно с объявлением эпидемического распространения гриппа A1HN1 в стране власть заявила о задействовании Вооруженных сил Украины (медицинских подразделений) в борьбе с эпидемией. Понятно так же, что в случае широко обсуждавшейся возможности объявления в Украине режима чрезвычайного положения из-за гриппа основная нагрузка легла бы на плечи ВСУ.

Второй раз – в контексте борьбы с пиратством. После долгого периода «успокоения» общества в связи с резонансными захватами украинских моряков пиратами, власть наконец перешла к более решительным заявлениям – и опять прозвучал тезис о задействовании Вооруженных сил Украины (подразделений Сил специальных операций, т.е. спецназа).

Оба случая заставили задуматься о несовершенстве законодательной базы относительно задач и процедуры использования ВСУ. Правда, сама власть, похоже, этой проблемы не заметила – по крайней мере, соответствующей реакции мы не наблюдаем ни на уровне исполнительной, ни законодательной власти.

Но это деталь. Главное – власть, «забыв» в последнее время о Вооруженных силах (точнее – воспринимая их в качестве исключительно нахлебника), в экстремальных ситуациях полагается именно на них.

Рассказывая в начале ноября этого года о ситуации с эпидемией и ВСУ, «ФЛОТ2017» пришел к выводу: «Думается, здесь и возникает главный повод задуматься над элементарным, казалось бы, вопросом. Вооруженные силы – это, безусловно, то плечо, на которое в случае беды стремится опереться общество и государство. Но прежде чем опереться на это плечо в минуту опасности, его следует сначала создать и укрепить в то время, когда стране ничто не угрожает. Почему же, рассчитывая на помощь армии, государство в «мирное время» выделяет армии бюджетные крохи, которых едва хватает на пропитание, где уж говорить о развитии, закупке новой техники и оборудования? Или, может быть, власть думает, что от военных можно только брать, никому ничего не давая?».

Очевидно, данные вопросы относятся далеко не лишь к ситуации с эпидемией свиного гриппа. Ясно одно: угрозы национальной безопасности существуют постоянно, и государство и общество рассчитывают на армию, даже когда речь не идет о прямой военной угрозе. А – во многих, если не во всех, чрезвычайных ситуациях глобального масштаба.

Если же Вооруженные силы оказываются неготовыми к действиям в таких ситуациях, начинается традиционный «поиск крайнего». Им сегодня в Украине автоматически становится начальник Генерального штаба ВС Украины.

Заметим: падение боеготовности ВСУ, связанное с недостаточным финансированием, негативно сказывается на многих сферах деятельности нашей державы. Яркий пример – международное сотрудничество.

Так, в конце сентября этого года «ФЛОТ2017» опубликовал интервью со специальным представителем Генерального секретаря НАТО на Южном Кавказе и в Центральной Азии Робертом Симмонсом (заметим, высказанные господином Симмонсом журналисту «ФЛОТ2017» тезисы получили широкий резонанс в украинских СМИ). В нем мы впервые за всю историю отношений Украины с НАТО услышали упреки из уст официального представителя, касающиеся крайне неудовлетворительного финансирования Украиной своих Вооруженных сил. Симмонс заметил, что такое положение заставляет говорить об утрате ВСУ достигнутого было соответствия западным стандартам, и затруднениях в их участии в международных программах сотрудничества в оборонной сфере.

Отметим одну важную деталь: представитель НАТО прибыл в Киев для обсуждения с украинским МИДом и другими госструктурами выполнения Годовой национальной программы подготовки Украины к вступлению в НАТО (ГНП) за 2009 год. При этом стоит внимательно изучить текст этой самой ГНП, чтобы изумиться.

В частности, относительно военного бюджета Украины в тексте документа указана явно завышенная цифра – будто бы (цитата) «выделения на содержание Вооруженных сил Украины… в Государственном бюджете Украины на 2009 год предусмотрены в объеме 13,1 млрд. гривен (4,8 процента от всех выплат государственного бюджета или 1,3 процента валового внутреннего продукта)».

А ведь это – наглая ложь! Общий фонд Минобороны, то есть то, что выделяют на армию из госбюджета на 2009 год, составил 7 млрд 429 млн грн. Плюс готовящий бюджет Кабмин «попросил» армию заработать себе за год 4,2 млрд грн (заведомый блеф – до конца года ВСУ не заработают и 500 млн грн). Но даже при нереальном завышенном бюджете, предложенном армии, выходит в итоге 11 млрд 650 млн грн, а реально – немногим более 7 млрд грн, но никак не 13 миллиардов, как рассказывает Западу официальный Киев! Реальных 0,7% от ВВП вместо 1,3% явно придуманных в ГНП. Ложь – почти в 2 раза…

Дело тут не в том, что упреки мы услышали именно от НАТО. А в том, что Украине стыдно сказать миру, сколько реально она тратит на армию. И даже весьма завышенные, приукрашенные, а точнее - лживые цифры, и то вызывают нарекания и недоумение у столь аккуратных в выражениях и крайне дипломатичных официальных представителей Запада.

Ситуацию с военным бюджетом очень хорошо раскрыл директора Департамента финансов Министерства оборони генерал-лейтенант Иван Марко в недавнем комментарии, распространенном Управлением пресс-службы Минобороны Украины. Он, в частности, сказал:

- Ограниченность расходов позволяет финансировать лишь три направления: денежное обеспечение и заработную плату, питание (на 75%), а также коммунальные услуги (на 62%). Остальные - на уровне 25-30%... А такие вопросы, как боевая подготовка - вообще на уровне 8%. То есть только на 8% военные занимаются тем, что составляет смысл их профессии! Из имеющихся самолетов летает лишь 20%! В небо поднимаются только боевые машины, которые выполняют задания по прикрытию важных государственных объектов. Остальные стоят! Нечего говорить об Основных силах обороны. Уровень их финансирования, и это ни для кого не секрет, составляет около 3,5-4 %. ...Вот наш "Тернополь" недавно вышел в Средиземное море в рамках операции "Активные усилия", но без средств на горючее. В авральном порядке отыскали и выделили 3,5 млн. грн, проконвертировали их, чтобы обеспечить корабль горючим, то есть его живучесть. Вот до чего дошло!».

В 2010 году ситуация едва ли будет лучшей. Правда, есть решение СНБОУ, в котором отмечено, что на оборону в следующем году предусматривается выделить 20,8 млрд грн. Из них 19,8 млрд грн - непосредственно Министерству обороны. Но это – пока лишь из области фантазий, в лучшем случае – благих намерений. В проекте госбюджета-2010 по общему фонду (т.е. из бюджета) Минобороны сначала было запланировано 8,2 млрд грн. Из этой суммы, как заявили военные финансисты, 7 млрд грн - фонд заработной платы и закупки продовольствия, сюда даже не входит оплата коммунальных услуг. Сейчас в проекте - 13 млрд грн, что на фоне постоянного роста цен на товары и услуги не сильно меняет ситуацию. Новоназначенный НГШ уже сразу после назначения заявил, что на финансирование армии необходимо 19,8 млрд гривен (2,5 млрд долларов), чтобы «минимально обеспечить безопасность государства».То есть, если это «предложение» и будет действовать, ВС Украины продолжат свое нынешнее падение в пропасть деградации.

На фоне подобной «демилитаризации» Украины, как мы уже отметили, постоянно возникают ситуации, когда государство и власть призывают Вооруженные силы выполнить некоторые из возложенных на них задач (мы уже молчим об обороноспособности страны). При этом непосредственную ответственность за это выполнение несет начальник Генштаба. В то же время власть создала все условия, чтобы ВСУ не могли выполнять в обозримом будущем вообще никаких из основных своих задач. В случае же «провала» армией выполнения отданных с самого верха распоряжений, понятно, последует поиск «виновного». И он уже есть – долго его искать не надо.